Пересмотрела я "Золотого телёнка" Швейцера.
Редкий случай, когда экранизация так совпадает с впечатлением о книге. В очередной раз убедилась, что нашла "своих" Остапов. В "12 стульях" - Миронов, а в "Золотом телёнке" - Юрский. Причём охотно верится что Остап Миронова мог вырасти в Остапа Юрского, при всей непохожести.
Надо сказать, Остап - персонаж очень интересный. И очень разный в этих двух романах. Смелое сравнение позволю себе - в этой непохожести он напоминает шекспировского принца Хэла, впоследствии короля Генриха V. Тоже человек меняется разительно, и, вместе с тем, это один и тот же человек. Но персонажи так различны, что часто актёр играет только Хэла или только Генриха. Тем больше повезло Тому, что обоих (точнее одного) сыграть привелось.
Вот и с Остапом Ибрагимовичем та же история. Будто разные люди совсем, а всё ж один и тот же человек.
И вот пересмотрела я фильм Швейцера и вспомнила, что сняли у нас 8-серийную экранизацию "Золотого телёнка" с Олегом Меньшиковым, почти десять лет назад.
Много путанных и сбитых мыслей по поводу
Зряшная история была. И могу сказать, что никакой Меньшиков не Бендер.
Олег Евгеньевич мне нравится как актёр, я Костика его люблю очень, одна его немецкая работа до сих помнится отчаянным настроением, хотя смотрела я её маленькой и ничегошеньки не поняла. Но он не Остап.
И даже не из "12 стульев", как некоторые говорят. Нет.
К его Бендеру можно применить одно определение - он "чистенький". И дело даже не в том, что он весь фильм в чистейшем новёхоньком белом костюме и только в конце истории, после встречи с румынскими пограничниками, ему чуть-чуть испачкали рубашку. А у Юрского волосы пыльные.
Нет, не в том дело. Остап Меньшикова "чистенький" внутренне. Словно не было ничего - ни детства, ни вылета из гимназии, ни метаний этих по стране, ни тюрем, ни погони за стульями, ни татуировки, ни бритвой по горлу. Ничего не было этого. Он проснулся ото сна, и развернулись события "Золотого телёнка", а по окончании их он снова впадёт в анабиоз. Не живой человек, сделанный, не Остап - играющий в Остапа кто-то другой.
Остапу плохо с самого начала романа, не тогда, когда "сбылась мечта идиота". И Юрский это тонко почувствовал. Бендер изменился - он не играет больше, он работает, у него появилась цель - вырваться из этого общества. Он устал, он всё так же шутит, да, остроумие его не покинуло и не покинет, но он делает это через силу. Как его аферы описывались в "12 стульях"? "Остапа несло", "вдохновение", "упоительное состояние перед выше-средним шантажем", "красноречие". Что-то такое мы увидим во втором романе? Нет, всё вынужденное, с надрывом, с усилием, с выделанностью. Ему тяжело.
Он поступает откровенно некрасиво. С людьми. Он предаёт, он обманывает ему доверяющихся, он бросает, он трусит. И так же выглядит. Юрский не боится быть таким, Меньшиков "чист", с этаким налётом романтичности, шутки, лёгкости. Не правда, картинка одна.
Например, очень различно прочитано воссоединение детей лейтенанта Шмидта. Меньшиков вдохновился, подумал и нашёл решение и красиво его разыграл. А Юрский показал Остапа - отчаянно пытающегося избежать очередного свидания с милицией афериста. Который этого вот, ему помешавшего, мальчишку, положительно ненавидит в данный момент. Мне нравится там председатель - всё понявший, но отпустивший. А в сериале обманутый он.
Остап Юрского тоньше. И ему нелегко сочувствовать. Он правда менее человечен, более жёсток. Он злится, выходит из себя, как я уже говорила, откровенно некрасиво поступает. Да, в новой версии Остап сроднился буквально со своими подельниками, это, конечно, больше подкупает, чем ироничная холодность и отстранённость, а иногда и трусость и жестокость Остапа в экранизации 1968 года. Но этому не веришь. А веришь в то, что Бендер скорее не умеет попросту выражать свою привязанность, ему тяжело быть с кем-то, он один привык. А жив же, к людям тянется, начинает хотеться рядом человека. И привязанность эта к Шуре, к Козлевичу, к Паниковскому даже, к Зосе, конечно, у него проявляется скупо, это заметить надо. Но она есть. Вот он после получения миллиона "гордый теперь" отказывается обнять Шуру-босяка, и буквально через день просто стоит в объятиях Козлевича. Вот он просто и строго делит провизию на всех. Вот он внезапно на могиле Паниковского вспоминает о себе, что его, пожалуй, и прикопать-то вот так хотя бы некому будет. Они ему снятся, он о них думает. Он влюблён в Зосю. Очень много там моментов, где просто надо за ним следить.
Есть там эпизод, которого я ждала - командор танцует танго. Опять же, как по-разному всё... Остап же не знает, как танцевать танго, он и не танцевал ни с кем никогда его. должно быть. В киношках видел, представлял себе. И с чего бы ему вообще? А он от радости. что папка с компроматом на Корейко собрана. Юрский шикарно это отыграл - его Остап пританцовывает в предвкушении, он пластичен и ритмичен, но, чёрт возьми, он танцует с самоваром или так идёт по улице, он же не может действительно танцевать! А у Меньшикова даже не то чтобы постановочный танец - постановочный номер, прямо артист больших и малых его Остап, и вместе с тем так несерьёзно всё, дурачество. Ничего не имею против дурачеств, было мило. но выбираю правду.
А какое противостояние с Корейко! Нет, этак я весь фильм кинусь пересказывать и смаковать.
Кстати, одна фырная вещь о финалах фильмов. Роман изначально заканчивался возвращением Остапа к Зосе. Излечился он от своей "гордой застенчивости" и женился на ней, а чемодан с деньгами уехал в Москву, народному комиссару финансов. Но цензоры посчитали, что не заслужил такой негодяй счастья и финал был переписан. То же самое произошло и с фильмом Швейцера - заставили поменять финал, отсюда его некоторая театральность. Но Швейцер и в этом остался честен - разве что по льдинам Остап реку не переходил, а потрепали его от души, и неизвестно, не схватит ли вдобавок воспаление лёгких, пока добредёт до ближайшего жилья.
А вот в новой экранизации финал решён странно. Собственно, два финала слепили в один ком. Нет, в рамках одного произведения могут существовать два финала, но это должны быть финалы, они не должны зависеть друг от друга, пересекаться - иначе это продолжение истории, её части. Например, есть такая книга, "Сломанная кукла", там читателю предлагают два финала и ему решать, как заканчивать историю, они графически выделены и нас предуведомляют, что дальше история может пойти по одному из этих путей. То есть два финала - это возможно.
Но не два финала, слепленных в одно. Бендер, возвращающийся в Черноморск (от румынской границы, между прочим, хотя, учитывая ту "драку", вполне мог и дойти), встречает Козлевича и Зосю и они едут в ЗАГС. Странное впечатление от финала, совсем стирающее ну хоть какие-то чувства Остапа к Зосе. Поверхностное получилось у Меньшикова представление, что жаль.
Ну, а Швейцер снял горький и честный фильм, и того Остапа, с пыльными волосами, усталыми глазами и вымученными шутками, с осознанием, что "никто не любит" и злостью на себя за то, что посмел тельца золотого на девушку променять - "повешусь - убивать надо таких толстовцев!", я люблю.