Есть такая любовь. "И с рыцарей своих для испытаний всё больше станет спрашивать она..."
Это страшно, когда с родным что-то случается. Всегда страшно. И любовь помогает пережить это. Человек может лишиться рук, ног, мобильности, зрения, слуха, да чего угодно, но это же твой любимый, родной человек. Вместе можно справиться. А если это не он?
Здесь так. Был сильный, здоровый мужчина, была у него любящая семья. А теперь у него травма мозга. Он не изменился внешне, он здоров, но это не он. Он - трёхлетний малыш, которого нужно учить одеваться, мыться, есть, не разговаривать с чужими, вести себя правильно, контролировать эмоции. Но и это полбеды. Мозг Алана играет с ним в милые игры. Знаете, почему мы не вымерли, опустив руки и считая себя безнадёжно тупыми созданиями? Когда мы познаём мир, нам нужно повторять простейшие действия уйму раз. И мы это делаем и потом этого даже не помним. Природа мудра, у малыша нет рефлексии, критики, аналитики, он повторяет столько раз, сколько ему нужно, чтобы научиться. У Алана сохранились рефлексия, аналитика и критика сорокалетнего мужчины. У него сохранились обрывки воспоминаний, он осознаёт, что беспомощен, и это ненормально, что он таким не был. Он не хочет таким быть.
Но и это полбеды. Он не может быть мужем и отцом не только потому, что за ним теперь самим няньку нужно. Он потерял воспоминания, он потерял эмоции. Он почти чужой им. Те вещи, которые были не просто значимыми, святыми, больше не значат для него ничего. Те воспоминания, которые вызывали боль или радость, стёрлись. Он как ребёнок, интуитивно, связан с семьёй, она ему очень нужна, но он не тот, что был раньше. И он это видит. Видит, что им нужен, но нужен не такой, а прежний. "Мы - те, кем нас видит". А он видит, что такой, как теперь, - он обуза, он не нужен, его не могут любить.
И все понимают, что он не виноват, но это тяжело. У него слетают почти все стопоры. Как у малыша - что на уме - то на языке. Только малышу сорок, поэтому он частенько пугает. И потребности у него не только детские. И Триша сколько угодно может себя убеждать, что это её муж, но она его уже и боится даже. И дети тоже. И в тот момент, когда критическая точка пройдена, приходит она. Любовь.
Любовь даёт Трише поверить. Она не доверяет, она боится, но она верит Алану, когда он хочет сделать всё возможное, чтобы вернуться. Она сама меняется. Она взваливает на себя дом, семью, все денежные вопросы. А главное - она готова отпустить прошлое. Ведь как раньше уже точно никогда не будет. И не тянуть туда мужа на поводке, а полюбить его. Вновь. Совсем другого.
Любовь даёт младшему его сыну доброту. У них удивительный мальчик, если не растеряет доброту, взрослея, будет невероятный человек. Он ближе всех к Алану. Кто-то скажет, ему легко, ему забот о папе не доверяют, мал слишком. Но он единственный, кто хочет с ним проводить время. Он с ним играет. И ему не легко, потому что папа иногда его пугает, до слёз пугает, невольно, конечно. А он рисует папе рисунки, подкладывает под дверь. А он одной фразой "выбивает" папу из истерики. А он его обнимает и не хочет отпускать, пускай он совсем на себя не похож. Именно с ним Алан говорит по душам, он его не стесняется, он объясняет ему, что происходит, так, как он это понимает: "Иногда мне столько лет, сколько тебе, а иногда столько, сколько мне". И ребёнок отвечает ему просто и гениально: "Но мы же растём каждый день". Это даёт почву под ногами, это очень важно.
А старшему сыну любовь даёт ответственность. И он из мальчика, который поскорей свалить в универ хочет, а не нянькой быть для отца, что ему дико ("это он всегда говорил мне, что делать, а как я ему это буду говорить?") становится понемногу мужчиной. Сам он немного может, но делает всё возможное, чтобы отца не потерять. Потому что он его любит, ему нужен отец, пусть он уже не решительный, весёлый человек, все проблемы разруливающий сам. И поступление откладывает, чтобы помочь ему выбраться. И становится таким энергичным локомотивчиком, делая то, до чего младший по возрасту не додумается, а мама не решится. Он приводит Алана в реабилитационный центр. Триша там была, сбежала, для неё - это страшное место, похожее на детсад для взрослых: на кухоньке кто-то учится делать чай, в комнате коллажики вырезают и одеваться учатся, кто-то разбирается с формами и цветами заново. Она не могла там Алана представить. А старший сын ему помогает и там, помогает первый шаг сделать, помогает относиться к этому иначе. Он снимает папины достижения на камеру, как в добрые времена, учит готовить, и Алан вспоминает, что до аварии-то и не умел того, а значит, новый навык, это важно.
И, наконец, Аланц любовь даёт силы. Силы справиться. Он переживает очень тяжёлое время. Он не только свои трудности переживает, он на семью смотрит. И мы помним, что аналитика, критика и рефлексия при нём. И вот он понимает, что "мы - это наш мозг". Когда его мозг работал правильно, он был нужен, ему улыбались, его любили, он был полезен. А теперь его мозг работает неправильно, и с ним никто не хочет иметь дела, на него кричат, фырчат, его стесняются, он не только не помогает, он мешает, он опасен. Его не любят. А он любит. И не помнит, кого, почему, как, но любит. Из депрессии его выводит осознание, что его любят. Но с ним тяжело. И если он ничего не сделает, то потеряет всех. Но они не хотят терять. Как и он. И просыпается прежний Алан, голос его, который говорит: "Я буду делать всё, что смогу, я хочу остаться". И делает. Колоссальные усилия над собой делает. Авторы не сказочники, они понимают, что социальные навыки - не всё. Им с Тришей фактически заново надо полюбить друг друга. Но они хотят этого. Значит, смогут.
И в финале не надежда, нет. В финале любовь. И будет трудно, и весьма, но веришь, что она уже не оставит эту семью.