Есть такое кино. Оно, может, не совсем такое. Может, и вовсе не такое. Но порождает такие вот сказки.
Почему тигр стал хромать на две лапы
Жил-был тигр. В своих джунглях он был самый сильный. У него было много битв, много шрамов. Но прошли дожди, потом ещё и ещё и шкура тигра стала серебриться. И всем кругом, даже ему самому, стало понятно, что теперь его проигрыш значит не лишение, возможно, временное, какого-то участка джунглей, а смерть. И когда тигр дрался, все следили очень увлечённо, ведь каждый раз он с самого начала был загнан в угол. Тигр выучился быть жестоким. Молодые тигры, в общем-то, ничего, кроме временных неприятностей и урока, что так тоже можно, от этого не получали.
читать дальшеУ тигра было логово, а в нём тигрица и тигрята. Тигрица была ему под стать. В джунглях - верная тень за плечом, в бою - с ним, в логове - хозяйка. Единственный зверь, до которого тигр и не подумал бы дотронуться. Во-первых, это его тигрица, а, во-вторых, она могла и хребет перебить. Но зачем это с ней? С ней он мог быть слабым, больным, уставшим. Она устраивала на себе его тяжёлую голову и мурчала, щекоча усами и спокоя, когда ему, измученному и пьяному победной ночью, снились тяжёлые битвы. Грела тёплым боком. Она воспитывала тигрят, подолгу оставаясь с ними одна, когда он надолго уходил перед боем в джунгли.
А тигрята были замечательные котята. Маленькой тигруше очень нравился большой сильный папа, а подрастающий тигрик уже начинал с ним бороться в шутку, хоть и не был таким уж воякой. Иногда, правда, тигрята, привыкшие к строгой маме, наедине с папой могли устроить непозволительную возню, рискуя попасть под тяжёлую лапу. Был ли он злым с ними? Да нет. Каким-то неведомым образом он знал, как надо сгрести ветки, чтоб им стало теплей и удобней ночью. Хотя отчего же неведомым? Он их любил, хоть и не знал почти.
А потом ему повстречалась молодая тигрица. Сильная, красивая, зовущая. Непокорная. Желающая владеть собой сама, да и джунглей в придачу отхватить сколько сможет, как хороший кусок мяса. Он пытался охотиться на неё, а она укусила из-за угла. Ему нравились её клыки, когти, мышцы, никто не воспринимал её всерьёз, а боец в ней таился хороший. Она сама пришла к нему.
Когда он впервые вернулся, принеся на шкуре запах прелых листьев её дикого логова, он впервые понял, что по тигрятам можно скучать. Устроил с ними такую умильную возню, что даже свирепая мама присоединилась. Правда, улучив момент, сомкнула челюсти на загривке тигра, объясняя как котёнку, что запах чужого логова ей не нравится.
Он кружил вокруг молодой тигрицы, но не подходил больше. Пока однажды не столкнулся с ней нос к носу, выходя из логова. Джунгли звали, джунгли пели. Что могла сделать его тигрица?
Там, в чужом логове, он никогда не был больным и слабым. Он был лучшим. Там, в чужом логове, новая луна всходила, и для него тоже. Он учил молодую тигрицу, зачем ей нужны её клыки и когти, а она так радостно взрыкивала, когда ей удавалось его цапнуть. Ей и в голову не приходило, что когда-то никто и представить себе такого не мог. Нет, не было никакого когда-то в чужом логове! И пусть его опыт бойца ей нужен был больше его седой шкуры, в конце концов, ему и дела до этого не было, он умел пользоваться своими клыками. Пусть она была совершенно бешеной. Зато она дышала битвой, она знала, как появился каждый его шрам, могла показать, как прошёл клык, коготь, рог, копыто. Она с уважением смотрела на них, но не боялась – хочешь владеть джунглями, будь готов драться. Она сама была готова.
Его тигрица была ранена. Он впервые увидел её тихо поджавшей уши. Ему было больно за неё, он забрал её спать под бок в последний раз. Только она не спала. Она перемогла свою боль и оставила логово. Тигрята, хвостиками уходившие за ней, были больнее рваных укусов. Он готов был её разорвать, но даже клыки не оскалил.
Тигр захромал на одну лапу, но молодая луна лечила. А молодая тигрица готовилась к первому бою. Она была яростна и красива, она получила свой кусок джунглей. Первый. Первый шаг по своей победительной тропе.
Тигру тоже предстояла битва с молодым соперником. Он однажды его уже побеждал, победит ещё раз. И она была рядом. Правда, пьяна своей победой, она косила глазами на восхищённых зверей вокруг, а он ведь и так победит. Он же лучший. Но его молодой соперник уже знал, что тигр в отчаянии осторожен и безжалостен и сам не собирался уступать. Клыки мало помогали, и тогда он просто вышиб воздух из груди тигра. Он не собирался его приканчивать, беззвучного рыка на земле хватило, чтобы все поняли – в джунглях новый хозяин.
Он видел её глаза. Жалость, бездна разочарования и жалость. Ещё немного непонимания – что такое? Разве этот побеждённый – самый сильный? И жалость. Достаточно было одного рыка, чтобы её прогнать, а выть можно было отправиться к водопаду. Хотя победные песни нового хозяина джунглей всё равно всё заглушили бы.
В чужом гнезде никто не ждал его. Но отползать умирать в сторону было рано. Отдавать своё – тоже. Той ночью ярость пришла на поляну победителей. Тигрица, как бешенство, подхватила эту ярость, крася в кровь клыки. И сама испугалась. Себя, его, пьяную ночь джунглей.
Пусто стало в джунглях с тех пор, а тигр хромает на две лапы.
@темы:
кино,
чердаки и подвалы,
фанфы