Какая наглая мысль не отвязывается никак - очень похоже мы поём "Dors mon ange".

@темы: видео, Моцарты, Микеле Локонте, музыка, чердаки и подвалы, глаза в глаза

---

"Темнота полыхает ало-синим..."

Serа
Автор:  Blowing...Wind

* The Devil's Carnival – In All My Dreams I Drown

** El Canto del Loco – Será

Она умела обживаться за полминуты. Стол у окна гостиничного номера, по сей причине, уже минуту уютно освещал сине-алым обеззвученно почти столь повзрослевше сорванный 'The Devil's Carnival', а постоялица, едва включив ноутбук, севшая за книгу полминуты назад, теперь нервно вслушивалась в мешавшееся с отчаянно мраковой тут, далеко от трассы грозой такое пока тихое безумие, отчаявшеся пытаясь то ли размять, то ли переломать свои тонкие пальчики.

Она знала, что через еще минуту и сорок секунд замрет от едва нарочито низкого так знакомо и так останавливающе сердце голоса, незримо присутствующего и Авторски для нее, пусть сатанински для роли властного, мгновенно впитывающегося в кровь...

...Three.

Темнота оказалась отличным средством от нервной дрожи, а почти абсолютная звукоизоляция избавила от самого убийственного - его тихо среди шума столь звучного голоса, минуту назад что-то мягко пояснявшего кому-то из актрис последней сцены со скорпионом и уже трупом Тамары. Удача, что Даррен взялся это снять, разумеется, - под его режиссурой согласившийся, верно, чувствовал себя неудобно. Он... неужели она боится?

- Терренс... - Шепчет так и не ставшим более взрослым со времен Оперы полусорванным недавней записью трепетливым, как черное пламя его души голосочком.

- Занят. - Короткое откуда-то с грани ныне снимаемого безумия и из противоположного диагональю к близости выхода самого дальнего ей угла. - А Даррен пусть отдохнет. Твои записи снова никуда не годятся, Kid.

- Прекратишь играться, или насмотрелся "Чикаго"?

- В детстве, очень давно...

- Мне твоих дат не нужно, прибережешь для малевок.

Она скорее чувствует, чем угадывает его улыбку. Горечную, из искр ледяно странной высоты...

- А чем занят в этот раз, - сбеганием о себя или от людишек? Говорят, тараканы любят темноту...

- Это уже оскорбление. - Холодно и резонно, будто документалистичную остроумность на своем уроке, подмечает принадлежащий по прозвищу к оному виду, вставая с операторского стульчика и медленно делая к углу между какой-то неловкой декорацией и ящиком пиротехники, что стал из угла ее убежищем на эту ночь, все четырнадцать шагов. В шатре до ночи темно, а ей все до дьявола ясно. Времени нет, и даже никогда не было.

Все безумия между их губами и душами вечно походили на тезисы странного справочника, призванного протемнять слепоту света, но она все же сдавленно-шепотом вскрикивает, когда ее надломленные мечтаниями в сне плечики сжимают его огромные для них ладони, резко, но все же музыкально поднимая на уровень своего взгляда. Он слишком пьян горечью съемок.

Его пальцы путают ее гривку, она судорожно и рвано целует губы своего бессменного Автора, так жгуще лаская дичайше одичалой смесью ненависти и любви. Темнота полыхает ало-синим, а они медлят, будто не решаясь на самих себя, - или просто находя декорацию неудобной.

Гром вышибает ее обратно в дикий малюсенький номер не менее дико одинокого среди прерии отельчика, и Алекса ПенаВега залпом осушает миниатюрную бутылочку виски, зачем-то завалявшуюся у нее в кармане. Они были слишком едины, чтобы торопиться. Слишком едины, чтобы признать себя вправе быть собой. Слишком едины, чтобы исчезнуть, как могли мечтать многие, кому надоело это справочное таинство. Но много они не могли.

Она вертит кажется стоящий на предохранителе "Кольт" на указательном пальчике - и около своего виска.
Где-то в лос-анджелесской квартирной коробке гремит выстрел.

Промахнуться сложно только

в темноте.

8.5.2014.

@темы: Repo! The Genetic Opera, струнки, фанфы

---

О Кориолане

Началось всё с того, что маленькие интервьюшки вначале неприятно диссонировали со спектаклем. Как же так, подумалось? В кои-то веки поставили так, как ещё когда-то давно мне самой прочиталось, а говорят совсем иное. И кому верить?

А потом посмотрела-посмотрела внимательно...

А потом посмотрела-посмотрела внимательно...
Посмотрела и увидела, что не так всё просто. Интервьюшки записывались-то к видео-версии, что шла не только в Лондоне, но и по всей Британии, а, главное, за границей. И продюсеры, видимо, очень были довольны "традиционной", политической, трактовкой пьесы. Но не тем, что происходило на сцене.
Конечно, режиссёр взяла на себя большую часть времени, чтобы натянуто смеяться и уговаривать себя отвечать на вопросы. Больше всего повезло сценографу (если верно расшифровала должность) - быстренько представила свои придумки, половинчато объясняя их значение, да и дело с концом. А вот актёрам не повезло совсем. Марк вот, то ли иронизируя, то ли всерьёз отнёсся к задаче: исправно, нервно разве немного, болтал о политике и затронул фашизм, так не удивительно, что его больше всего и вошло в финальный вариант интервьюшек. Бедные "жена" и "мама" жались друг к дружке и искали слова, помогая друг другу находить, видно было, что "мама" подготовилась немного, и младшенькой своей коллеге помогла выкрутиться.
А вот с Томом беда: сначала наивная попытка оттянуть неизбежность и потянуть время со слишком развёрнутым для двух минут рассказом об именах Кая Марция, потом осторожное "солдат Рима, боевая машина... Высокомерный ли? О да, и чересчур, и народ глубоко презирает. Упрямый ли? Непомерно. Сам себя сгубил? Да конечно, какие могут быть сомнения! Только по своей упёртости и погиб, дел наворотя". А потом всё ж сорвался (сразу вспомнился диаложек из одного интервью: - Том, вы так искренни. - Знаю, не могу удержаться, простите). И тут не удержался. Сперва честно заявил, что человеку, как он, верящему в демократию, очень тяжело слушать Кориолана, но он "настолько чистосердечен и честен, что этой честностью нельзя не восхищаться..." Всё, интервьюшка тут же окончилась. Потому что не дело - недемократичных негодяев выгораживать, о Человечности их напоминая.

Вот и диссонанс получился. Между "недемократичностью и опасностью, граничащую с фашизмом" и Человечностью, что на сцене творилась. Потому что в этой пьесе есть политика, есть, но первой скрипки она не играет. И, наконец-то, я увидела спектакль, где главная проблема - человеческая. Не презрение власти к людям, а Человек и толпа. Он несовершенен, но Человек, они - нормальны, но толпа. Не народ.

Кориолан здесь - не обезумевший на почве осознания своего превосходства над прочими тиран, но Человек, знающий, и открыто говорящий, чего стоит эта толпа. (Конечно, Тому адски тяжело было с честностью этой. Добрым и человеколюбивым всегда очень тяжело даётся принятие того, что есть "масса". Вот в наличие личностей они охотно верят и видят их, а "толпу" отрицают, им всё кажется, идеалистам, что разбудить каждого в этой толпе можно, заставить вспомнить, что тоже Человеком рождён. Ну, да я увлеклась, прошу прощения). Такой конфликт внешний можно решать в трагедии этой, по сути, в двух концептах главного героя: "герой-герой" (когда герой всё видит, понимает, пытается бороться, но один в поле не воин, вот он и погибает) или, как в нашем случае, "герой-жертва" (герой открывает конфликт для себя постепенно, к конфликту с "толпой" примешивается ещё один, очень важный и тяжёлый для героя мотив одиночества в этой толпе).
И концепт героя-жертвы здесь просто буквален в нескольких местах.
Не секрет, что финал - часть очень важная по своей способности запоминаться. В видео-версии мы имеем даже два финала. Что мы видим перед антрактом? Этот момент в пьесе выглядит так: изгнанный Кориолан у ворот Рима прощается с родными и друзьями, он уходит, они остаются. Что в спектакле? Во-первых, прощание происходит не у ворот, а в доме Кая Марция. И, во-вторых, добавляется одна сцена: отправив родных и друзей, он выходит и сам, становится на очерченный чёрным квадрат (служивший ранее "скамьёй подсудимых", теперь своеобразным "эшафотом"), и сограждане с ним "прощаются", закидывая всякой гадостью. В финале же пьесы совершается убийство Кориолана. В пьесе - по сговору, втроём, спровоцировав, но его всё ж убивают мечом, и он даже думает защищаться, не успевает. Что в спектакле? Короткая схватка, меч выбит, Кориолана подвешивают за ноги, перерезают горло, и Авфидий с блаженной улыбкой омывает лицо в свежей его крови. Скажете, что нисколько не напоминает жертвоприношение, - сильно удивлюсь, особенно учтя, как представлен нам Авфидий. Да, сцена в Анциуме, предание свой жизни этому самому Авфидию, измучившись оскорблением и скитанием, на коленях и с разведёнными в стороны руками тоже заставило меня вспомнить рассуждение своё о выборе ролей, да.

Возможно, именно концептом "героя-жертвы" и объясняется также тот факт, что Кориолан в постановке "молод", по сравнению с "традиционной" трактовкой пьесы. Человек "за сорок" здесь не вписался бы, сердце успело бы "обрасти шерстью". А перед нами молодой ещё человек, не умеющий жить в нашем мирке, но умеющий воевать честно, чем и занимается. И последовательно узнаёт, что, оказывается, обязан соответствовать некоторым необходимым стандартам.
В отличие от "традиционной", в этой интерпретации Кориолан не "бешеный, яростный, презирающий простых людей, жестокий тиран". Нет, он солдат, который терпеть не может говорить о своих подвигах и ранах, сын, воспитанный матерью, вбившей понятие о чести и доблести, муж и отец, друг. Прямой человек, который не тянет на "бешенного", так как его ярость не затмевает разума, он не жалеет ни об одном своём слове, сказанном в гневе, его ярость - не пустой раж, а ответ на вызов. На мой взгляд, мы не можем говорить о нём как об "антидемократе", "фашисте", "ницшеанском сверхъчеловеке". Это всё имело бы смысл при одном важном допущении - Кориолану нужна власть. Она ему не нужна совсем, поэтому мне скорее этот персонаж видится аполитичным. Он не понимает и не принимает политики. Поддавшись желанию матери, захотевший новых почестей своему сыну (или себе в лице сына?), он готов стать консулом. Вот тут с "толпой" и вышло непримиримое столкновение. Обычный обряд "выпрашивания голосов" у народа Марций едва переносит. Не от презрения к народу, но от презрения к самой ситуации выпрашивания того, что заслужил одними своими ранами, у тех, кто не заслужил его уважения. Кстати, о ранах. Том в одном из интервью поделился горькостью - сцена с омовением ран была вставлена специально для зрителя, чтобы "зритель поверил, что на те речи, которые произносил в сенате Кориолан, он имел право". При этом в пьесе, да и в спектакле, раны - это больное место Кая Марция, простите невольный каламбур. Их считают и смакуют его мать и друзья, он сам может сказать о боли, ими причиняемой, но никогда он их не показывает. Максимум - рука на перевязи. Более того, надевая рубище для процедуры "выпрашивания голосов", он очень боится, как бы раны не увидели и болезненно воспринимает призыв их показать. А тут нас приравняли немножко к "толпе", которая пока не увидит, не поверит. Показали раны. Да, он-то был один, но и показывали нам. Горько. Тем паче, что многие, и увидев, не поверили. А на боль смотреть больно.
Возвращаюсь к политике. А, точней, к её отсутствию. Главным оплотом всех критиков становится речь в сенате после отзыва плебсом голосов. Единственное место, где хоть как-то говорится о власти, но при этом Кай Марций обращается только к сенаторам и патрициям, как власть предержащим, не думая даже о чём-то вроде "был бы я на вашем месте". Нет, он говорит "разве вы не видите?" Совсем это другое дело. Он ругает плебс, да. И избранных им трибунов. Но называет их чернью он не из-за того, что они происхождения низкого, а потому, что они ведут себя как чернь. Народом я их не могу назвать, язык не поворачивается. Жадные, трусливые, алчные, привыкшие добиваться "большинством", меняющие мнения за секунду по одному слову выбранных ими же трибунов - слабых, трусливых и подлых, которые вот уж истинно презирают и используют этот "народ" в своих целях без малейших угрызений совести. Вот хоть убейте, а соглашаюсь я с Каем Марцием в эти моменты, с ним я, а не с "народом" этим. Тут ещё один момент, любила его советская критика: после подвига при Кориолах Кай Марций сам просит об одолжении своего военачальника, отмахиваясь перед этим долго от дубового венка и нового имени, почестей и всё порываясь к врачу. Он просит пощадить одного пленного вольска, простолюдина, который помог ему как-то. Вот, восклицала критика, и он человеческое не всё растерял, понимает, что и простые люди - люди! Конечно, просьбу удовлетворят, просят назвать имя этого человека. Марций пытается вспомнить и не может, объясняет, что после битвы разум затуманен. Окончание истории мы не узнаем. Маленькая проверка на человечность от автора. Крититка-то, конечно, особенно советская, принималась завывать "мразь какая знатная, посмотрите-ка!" Нет, он ненавидит плебс, но не народ и не людей. Потому и предательство не свершилось.
Вопрос с предательством очень тонкий тут, особенно для меня, я очень резко различаю такие понятия, как родина и государство. Если встать на циническую, бесчеловечную такую точку, то можно рассудить, что и не было предательства никакого. Рим изгнал его. В те времена изгнание было действительно страшным и позорным наказанием, хуже смерти. Выплюнут родиной, человек становился отщепенцем, все его родственники и друзья утрачивали с ним связь, его страна или город больше не считали его своим гражданином. А как бродяга, Кориолан мог с чистой совестью вступать в ряды любой армии. Но это если его человечность откинуть.
Кориолан не просто сталкивается с "толпой" и становится её жертвой, но и потихоньку понимает одиночество своё среди самых близких, дорогих, не видящих в нём человека. Меня всё вот мучает вопрос, что ж они, так понимающие всю надуманность его "вины", всю эту грязную игру, с ним-то не пошли? Мать и жена позора убоялись, это ясно. Даже ребёнка не привели попрощаться, чего мальчишку позорить, дочь бы, может, и притащили, а сына пятнать прощанием с опальным папой нельзя, нет. Ему же ещё жить. Порывается идти с ним Коминий, его военачальник, так настаивающий на первичности почётных церемоний перед врачом. Сразу говорит, что на месяц, не больше. Конечно, его просят остаться дома. Менений, который в пьесе то ли сетует на преклонные лета, не позволявшие отправиться с Кориоланом, то ли ими оправдывается, здесь же просто молчит.
И человека, способного понять всю глубину оскорбления не народом, но тупостью толпы, Кай Марций ищет в стане врагов. Он является в дом Авфидия, которого уважает, как храброго воина, от руки которого не стыдно и умереть. А в том, что Кориолан собирается умереть, у меня сомнений нет, готовность демонстрируется явная. Авфидий же мало того, что не убивает (сымитировал правда, не удержался), но принимает у себя бывшего врага и даёт командование армией, дабы отомстить Риму. Надо сказать, что Авфидимй здесь чем-то напоминает фанатика. Кориолана он считает чем-то вроде божества на земле (мотив "божественности" Кориолана в пьесе, кстати, заметен), доходит до того, что готов убить и "больным, и спящим, и молящимся". И вот такой случай - и Авфидий оставляет в живых своего героя, приложившись к его губам как у нас к иконам принято. Он имеет свои виды на Кая Марция, не веря в его обнажённость душевную, честность. И после заключения мира это прорывается, на Кориолана летят обвинения в предательстве, гордыне и, в конце концов, его попросту приносят в жертву представлениям о великом воине и противнике. С одной стороны - честь даже своеобразная, богом признали, а с другой - позор, римляне не приносили человеческих жертв, они скот забивали в пищу богам.
Он, конечно, знал, что ему не жить после этого вымоленного матерью мира. Только она, пожалуй, и могла заставить его пойти против себя. Опять. И вот част был именно в римской литературе древней этот сюжет - мать, убивающая своего сына (или жена, убивающая мужа) предавшего родину, при этом всегда подчёркивалась горячая любовь женщины к сыну или мужу, чтобы заметнее была жертва, приносимая ей родине. Здесь Кориолан прямо говорит об этой жертве, заключая мир. Она, наверное, даже и понимает, только поздно, да и согласна она жертву эту принести. Мёртвый сын лучше бесчестного. Ей нужен сын-герой был, вот сына потеряла. И ведь понимала, что творит, глаза опускала, когда врать не хотел. Но всегда шла до конца. Жена что? Жена просто рядом его хотела видеть, живого и здорового, мирного. А что там у него на сердце и в голове, ей не суть важно. И опять же, пришла просить. Не себе пощады, позор же, но Риму, позорного для мужа мира, хоть и очень великодушного. Но им он предательство это простил. Менению вот не простил, и прочим друзьям и товарищам. Красноречию и доблести не покорился, бывшей дружбе не покорился, а ребёнку своему, матери и жене, слезам их, в жертву не тело, и не гордость даже, а себя принёс.
Вот вам и Человек.

@темы: размышлизмы, шекспировед

---

Интересно, только я вижу в этой старенькой забавности весьма умеренной повод поэхать? Или это сегодня так ищутся поводы те?

повод

@темы: чердаки и подвалы, шекспировед, глаза в глаза

---

Забавно получилось

Я когда-то хотела очень вот такую примерно сказку написать. А потом наткнулась вот на это видео, и потребность в написании отпала.)

@темы: видео, музыка, чердаки и подвалы, вспомнился Шопен

---

Понравилось

Ну, вот крутится в голове, что бы будешь делать.)

Be Prepared

My Lullaby

И да, не могла удержаться от Похожести.) Да, я вредная.)

@темы: кино, видео, музыка

---

Прелесть

Только что перечитывала, не могу не поделиться.) И стану наглеть до конца, кадрик прицепив.)



L'cynisme de l'еpoque
Автор:  Blowing...Wind

...К-как..?!

...К-как..?!

Темнота ее взгляда кричала. Он даже забыл пародировать свою бывшую когда-то таковой улыбку. Кровь начинала невыносимо бухать в его казавшиеся уже кирпичными виски, а ритм ее медленно индевевшего вблизи его недоусмешки сердечка понемногу принялся с шестереночной точностью отсчитывать секунды.

- Ротти Ларго... - Отчаянно испуганное в ответ на его усталый рык.

- Kid... - Едва бормочет он, все же с крайне бравурным видом кивая куда-то, откуда она, кажется, появилась - в сторону какого-то из входов в забытый кинозал. - Ты слишком красива для зидрата. Слишком...

Еще полторы секунды черноту ее глаз режет его снежинково остро-синий взгляд. Затем она несется прочь в противоположном указанному направлении, а он с тихим охрипшим стоном вместо ругательства позволяет бешено плещущейся у себя в черепе крови захлестнуть сначала мысли, затем - с крайне танговой субпаузой - сознание. Впрочем, там, в искрящихся, как весь этот город, отсветами ампул с зидратом недосумерках, его только свободней донимает испуганно решительная чернота ее глаз.
________________________________
________________________________

Graverobber's story

GenCo's one of most gravely main technologists.

And an ordinary assisting girl.


Two kids of the harmonic marriage.

The perfect life.

Two zydrate stories.

When the younger son was born, the the elder was almost three years old. So, one month later, when a younger brother's first surgery stroke, the elder become the only pride of family's genetics. From that moment on, he was to grow and study in best specialized defensive board, completely isolated from whole world, but still free - to choose what to learn. Fifteen years later, there came a director of GenCo's technological department, and, satisfied the way his heir was raised, told him all about his own family.

"I'll stick your brother someplace warm and clean," - he said to his elder son, - "But you are special to me - you are the only hope of my genetics, the hope for perfection."

Now he was supposed to take a place near the director and raise his father's rates, just like a flag of a new idea. The idea of

Genetic perfection.

But, instead of it, he simply disappeared.

So, helping himself through by zydrate, director of GenCo's technological department now had his younger son as one of a lot of GenCo security soldiers, and his best genetics' heir.

As GraveRobber.

Which's job, along with his wife, he was made pretty soon. *
________________________________
________________________________


Он знал, что его вытащат. Она знала, что обязана излечиться. После же встречи с неотвратимым или достижения цели всей жизни в неуловимейшую из внутренностей неизменно, точно Рипо, является пустота. Впрочем, из всего этого ГрейвРоббера беспокоил только факт превероятной неосведомленности Шайло об этом же всем.

Тем не менее, незапертая дверь дома Уоллесов избавила его от колебаний, а удобства маршрута подвезшего его очистительного грузовика - помянутый дом от одолжений.

...ГрейвРоббер, отрастивший гриву и старательно при том бривший усы и бороду не только от безделья, никогда не позволил бы себе всерьез заинтересоваться кем или чем-либо - как и всякий разумный житель этих города и мира, и всего лишь как слишком брошенный сам же собою образованец с ужасавшим в последнее времяи во хвалу засоренным гробами небесам лишь трупы баритоном.

Он потому и сам не представлял, для какой надобности с таким напором выбил у мисс Свит, наконец отбившись от нее самой, антидот для окончательной очистки крови мисс Уоллес и отчего даже не подумал о том, чтобы его продать, а вместо этого ныне бережно сжимает драгоценный, кажется, уже не только для этой чем-то так похожей на него девочки пузырек из тройного стекла в кулаке левой руки, на всякий случай упрятанном в карман.

Ни ворота, ни дверь дома Уоллесов не были заперты, и потому флаконный дирижер проник в него даже тише привычно серого ветерка, заставлявшего чуть поскрипывать так безнадежно когда-то разделившую крестную и крестницу дверь, - ее все же пришлось закрыть на ключ - едва слышно и все ж не громче теперь отрезанной ей же от дома серости.

Лестница оказалась ужасно скрипучей, загнутой и длинной, а слышимость - почти нулевой. Положение очевидности, впрочем, не нуждалость для него в уточнении: мисс Уоллес, все еще отчаянно всхлипывая во сне и дрожа от зарождавшейся нервной лихорадки, премирно при этом сопела, смешно обняв треног своего телескопа и положив головку на окуляр... Бесшумней тишины поставить пузырек на предусмотрительно заготовленную записку и клапан рояля оказалось делом пяти секунд.

- Но вс-се же... К-как..? В-ведь.. Иголка... Жук... Как было бы здорово, если бы это вс-се нам... Приснилось...

Она отчаянно всхлипывает. Он вздрагивает, как от удара кнутом и с почти яростной резкостью разворачивается к ней... Сбрасывая с плеч свое совершенно сумашедшего кроя теплое пальто.

...Через десять минут она сопит уже даже без всхлипов и больше не мучась жаром, смешно уткнувшись носиком ему в грудь и шепча что-то крайне недовольное в адрес чрезмерной родительской заботы своего папы. Он, зачем-то намертво закусив свою нижнюю губу, баритонирует смешно импровизную колыбельную, стараясь не думать о том, что будет, когда она проснется и надеясь, что маленькой мисс Уоллес не холодно хоть во сне. В ее черных очах, уже с полминуты нежно и широко раскрытых в адрес его неподвижно уперевшегося в стену взгляда, сверкают серебряно-чистые звезды.





___________________________

*

История ГрейвРоббера

Один из наиболее серьезно основных технологов ГенКо.

И обычная девочка-ассистентка.


Двое детей гармоничного брака.

Идеальная жизнь.

Две зидратных истории.

Когда в семье родился младший сын, старшему было почти три года. Поэтому месяц спустя, когда неожиданно нагрянула первая операция младшего, старший стал единственной гордостью семейных генетик. С того момента и впредь он имел долг расти и учиться в лучшем специализированном защитном пансионате, полностью изолированный от всего мира, но все же свободный - в выборе изучаемого. Пятнадцать лет спустя туда приехал директор технологического департамента ГенКо, и, удовлетворенный тем, как воспитан его наследник, рассказал о его личной семье.

"Я приткну твоего брата куда-нибудь в теплое и чистое местечко," - сказал он своему старшему сыну, - "Но ты для меня особенный, ты - единственная надежда моей генетики, надежда на совершенство."

Теперь он должен был занять близкое к директору место и поднять рейтинги своего отца, точь в точь как знамя новой идеи. Идеи

Генетического совершенства.

Но вместо этого он просто исчез.

Таким образом, пробиваясь с помощью зидрата, директор технологического департамента ГенКо теперь имел в наличии своего младшего сына в качестве одного из множеств солдат охраны ГенКо, и наследника своих лучших генов.

В качестве Расхитителя могил.

Чьей работой, вместе с женой, он стал весьма скоро.

***

@темы: Repo! The Genetic Opera, струнки, фанфы

---

Однокурсница моя, Ира

Рыженькая, с гитарой. Нравятся у неё мне эти две песни, вот нравятся. В духе одной, помнится, беселовала, давненько уже, с одним львистого вида, а вторая мне меня напомнила моментно.

Босанова

В этом раю все ангелы юные...

@темы: видео, музыка, чердаки и подвалы, глаза в глаза

---

Не мо-о-о-ожешь...))

Нет, я не сторонник издевательств над Принцем, но тут сторонник.)
"Сделай, а не говори!" уж больно глянулось.)

@темы: видео, забавность, вспомнился Шопен

---

А ещё хочется к Опере

Родность же. Знаю, что писала уже о ней, всё так восторженно, сразу по просмотру, но вот вернусь. Без всяких разборов, которых не надо, и без хронологии даже. Вспомнила Розы и увлеклась, хотелось бы унести сюда всё, но этого делать не стану.) И всё же не могу обойтись без пары слов, сбитых, смешных и ненужных, разболталась к ночи что-то.

Penser l'impossible. Мысль о невозможном. Это Папа, что тут ещё сказать мне.) Это Человек, который воплотил в жизнь эту Мысль. Это мои странные думы о Со и Котёнке.

Penser l'impossible

J'accuse mon père. А это Отец, остающийся Папой. Тему лучше мне не развивать.)

J'accuse mon père

Je dors sur les roses. Розы. Это Розы.

Je dors sur les roses

Dors mon ange. Уходящий Друг. Слёзы. И "восстание из гроба" в Берси, едва скрыл занавес, чтобы сгрести в охапку.

Dors mon ange

Bim Bam Boum. Живое сердечко и живая Душа под сверкающей бронёй.

Bim Bam Boum

Comedie Tragedie/ Загнанность. Для кого-то настоящий почти праздник - загнать Живого.

Comedie Tragedie

Vive les noces de Figaro. Фигаро. Праздник, пугающий едва ли не больше загнанности.

Vive les noces de Figaro

Маэстро Сальери. Позвольте промолчать.

Le bien qui fait mal

L assasymphonie

Victime de ma victoire

Tatoue Moi. Париж.

Tatoue Moi

Place je passe. Жизнь, кою загнать не получилось.

Place je passe

Vivre à en crever. Прощание.

Vivre à en crever

@темы: видео, Моцарты, музыка, чердаки и подвалы, глаза в глаза

---

О братстве коль уж речь зашла...)

То и не могу не вспомнить брата-филолога, Тома.) И как человека, с семи лет сражающегося с английским языком (с переменными успехами, хоть несколько боёв и выиграны)) ), меня всегда радует свободное владение языками, пусть даже на базовом уровне.
По обыкновению, даже на таком несерьёзном видео, я нашла, над чем поэхать, но это уж оставлю при себе, слишком диковато.
И да, "Антошка", что делать, если наши умней ничего не выдумали? Зато попытка скопировать не только массу неудобоваримых согласных, но и интонацию, которая в таких случаях обычно даже до интонации автоответчика не дотягивает, удалась.)

@темы: видео, забавность, шекспировед

---

А ещё очень хочется подвыть про братство, я к Мике всегда готова с этаким своим подвыванием.)

@темы: видео, Микеле Локонте, музыка, чердаки и подвалы

---

Хочется поделиться.

Перечитала, на сей раз даже без перчаточных воспоминаний. Эх вот.

The Blues of Shaking Fingers
Автор:  Blowing...Wind

* Le Roi Soleil – Entre ciel et terre

Я не хочу ничего писать - нет времени.
Я не умею больше рвать душу с Струн.
Маэстро, я так скучаю по Вашей темени -
Ведь тени боятся на свете ее одну.

Проклятье субвсхлиповым шепотом - пылью на ветерке
И снова ушам от каждого звука больно.
И Дома вновь мокрые ноты - запрет быть никем, -
Лишь Дома так непривычно с меня довольно.

Все решится не мною и даже не Музыкой плача.
Простите, Маэстро, я после про все напишу.
Да, Вам. И, верно, печальным Cha-Cha, -
Иль просто о встрече шоссейковой попрошу.
Случайной, ведь как иначе?..

Власть нужно бросить рабам, - без тиранов скучно,
А нам останется пусть канифоли бархат, -
Недостижимости антибемольной взбучкой
И бредом басов, что ею столь пьяно кровавят.

Silentio клавиш в теорий свечных слезах
И тихое Вдохновенье Тогда из смерти
Столь робко с Осенью в танго весенних Siente,
В карманах щипками пыли на нот полях
Когда-то штриховки глупых гитарных клякс.

Темп отдадим ветров серебрам чернильным, -
Пусть остается боль на краю линейки
Горечью всепрощающей и всесильной.
Смерть отзовется бредом пустой идейки.

Клавиши плачут, звуки роняя Вам
У каблуков в совершенной свободы неге.
Сбившимся у педалей моим стихам
Очень пойдет исчезнуть прозрачным снегом.

Andiamo, Maestro, - оставим же утру свет,
А клавишам - темень клапана до свечей.
Чернила стемнеют немножечко грозовей,
Когда Вашим правилам нежность сломает хребет.

13.1.2014 - 14.2.2014 Это просто плохое винцо из капель.

@темы: стихи, струнки

---

Вот такой был подарок

Меня когда-то одарили этим видео в ответ на грустный рассказик шопеновский. Даже и не думала, что его прочитают-то, а уж возвращаться, да подходящие хорошести искать - удивительно.

Подошло, как по мне. Даже очень. Не по сюжету сходство с рассказиком, а по настроению, по общему вектору и думам. Remember me, couse I remember you. В точку, в суть. Причём уже не рассказика, а, кажется, что и Принца того. Впрочем, я о "Ноктюрне" всё думаю.

@темы: видео, вспомнился Шопен, фанфы

---

Вот, моя красавица.)

Мой Чудо-зверь на букву Ю. Зовут Босей.) Маленькая строптивая дамочка. Сегодня ужасно испугалась рабочих на крыше, перепутав их с громом, и уж было собралась мелкими перебежками уползти за инструмент, усиленно демонстрировала им клык, есть у нас такой обычай, но в конце концов разобралась и после спокойно спала даже и под дрель.)

@темы: глаза в глаза

---

Погружение в реальность.

Люблю это интервью Роберто Руссо с молодым (будто теперь старец какой))) ) Микеле, приглянулось. Когда-то загорелась перевести и ни за что бы не справилась без помощи  Blowing...Wind. Вот. За что и стану благодарить очень-очень. А вот, собственно, и само интервью.

Часть 1

- Ты сможешь восстановить поподробнее ту часть твоего рассказа, о работе с Ритой Равон, до твоих теперешних международных обязательств?
- Я был перед Ритой Равон, я был очень взволнован. Что я делал? Я играю на фортепиано, и она сказала мне: "Хочешь сыграть "Арию" - для меня?" Я играю эту песню, и она мне говорит: "Смотри, это не похоже на то, что ты бы написал!" Она сказала: "Ты слишком молод, чтобы написать такую песню". Я спросил: "Как?" Она ответила: "Это другой написал, не ты, не так ли?" И я ... а она мне говорит: "Сыграй еще раз, иначе, если сможешь сделать так, чтобы она звучала по-другому, это значит, что ты автор". И я сыграл песню, совершенно по-новому.
- У нее были сомнения по поводу того, что ты - автор песни?
- Да, большие сомнения, и она мне прямо говорит об этом, сидя напротив! Я... Тедди Рендо (её муж) был не согласен. Словом, я сыграл нечто в духе R&B, не имеющее ничего общего с мистицизмом "Ария", и, после этого, послушав меня, она сказала: "Это действительно твоё, потому что, если бы ты мне изобразил что-то подобное, я бы могла сомневаться; но, так как ты можешь делать то, что хочешь..."

- Первый приз на "Фестивале неизвестных". Что происходит сразу после?
- Ничего не происходит. Я рад играть носильщика полотенец для римских певцов. Я принимал участие в конкурсе "PrixVilledeRome...". Но на самом деле я не сделал ничего важного... несколько теле- и радио-программ (Raistereoundo), опыт, который не ведёт меня никуда. Я был всегда вторым и это послужило причиной того, что я уехал за границу. Я уехал в Брюссель, где должен был участвовать в спектакле. У меня ничего не было. А я итальянец... то есть, я сделал вид, что бельгиец, я спутал карты, потому что обычно итальянец не может сойти для ЕвровидениеБельгия. Я даю песню певца по имени Фабрис Zeva. Все сошло и спел. Все в жюри встали и аплодировали. Это была "L'Animal".
- Её написал ты?
- Да, да, да.
- О чём она?
- Она о... Она говорит о свободе. "Кто скажет им, что у них есть право любить,
право испытать свои силы…позвольте жить внутри вас животному началу, чувству братства..." Французов до сих пор держит братство.
- Что, что детство представляет собой именно для тебя? Я знаю, что это очень важная тема.
- Я даже не знаю, в состоянии ли я ответить на этот вопрос.
- Ты чувствовал себя когда-нибудь подобным образом?
- Я никогда не стану взрослым, это потому, что я из тех, которые так устроены - никогда не вырастут; все, кого я люблю, никогда не выросли. Кто знает, что в нас за ребенок?
- Маленький ребенок, о котором говорил поэт Италии Giovanni Pascoli?
- Вот! Пасколи. Ребенок, который тебя преследует, ты никогда не увидишь, не вычислишь его, но... это в твоём детстве...
- Ребенок - это всегда хорошо? Это имидж по преимуществу?
- Да, если хочешь, да. Он также показывает... ребенок чист, когда ребенок говорит тебе: "уходи", он на самом деле хочет сказать "уходи!" Это... это искренне.

- Еще несколько лет назад ты написал песню, с которой принимал участие в заключительном Фестивале Castrocaro, в которой была фраза: "дети бегали по улицам..." Что это было, эта песня - описание юности, детства? Я не помню названия.
- Это ты зарегистрировал меня на этом конкурсе, Кастрокаро. На самом деле ты - первый человек, который поверил в меня.
- И я продолжаю верить в тебя очень сильно!
- О, благодарю тебя. Итак, ребёнок: "дети бегали по улицам, это было вчера, и я не помню почти". Это песня о войне. Удивительно, как в таком месте, в войну, дети играют на улицах. То, чему не изменяю никогда: возможность иметь внутренний контроль, чтобы не быть... Серьезным или печальным, есть задумка на то, чтобы были моменты, даже в печали, когда мы должны были бы уметь улыбаться, играть...
- Когда ты оглядываешься назад, что было самое важное для тебя?
- Когда я играл в театре. Это то, что я очень любил, но однажды я понял, что не могу больше играть. И когда… Уже... когда я был совсем маленький, я увидел гитару, прикоснулся к струне, и вслушивался в звук. Другие дети над этим совершенно смеялись, но я наоборот.

- Музыка делает нас свободными?
- Да, музыка - это то, что летит, чего я не могу понять, до чего не дотронуться. Вот, именно это... Знаешь, картина, ты ее делаешь, владелец галереи ее берет, переносит... музыка летит, и люди стремятся к чему-то, что не существует. Это красиво, это то, что очаровывает меня...
- Невозможность достичь, отдаленность?
- Да, но ведь даже если ты наблюдаешь животных, они издают звуки... Ты понимаешь, таким образом... А мы, если б у нас не было всех этих звуков в микрофонах, мы бы звучали чисто и, следовательно, мы убрали бы это, и мы бы были непосредственно связаны с нашим сердцем, мы хотели бы э-э... Ты понимаешь?
- Звук имеет какое-то отношение к Богу?
- Да, звук происходит издалека по времени, он в нем так далеко, что возможно предшествует существованию человека. По этой причине, полагаю, он имеет какое-то отношение к божественности.
- Что ты узнал в Бельгии, что тебе показало, что там вот ты уже не в Италии?
- Экстрим, ты знаешь... Тебя воспринимают, как художника, а здесь люди тебя воспринимают, как певца, исполнителя. Проблема в том, что, по мнению итальянцев, в Италии надо умереть с голоду, чтобы быть художником, а затем, после многих обсуждений, в один прекрасный день они скажут тебе: "Да, ты можешь войти в мир VIP", но, даже, когда ты там оказываешься, находятся те, кто тебя контролирует.

- Тогда, какой смысл создавать музыку в таких угнетающих условияхтьим совершенно смеялись , находятся те, кто тебя контролирует.?
- Смысла нет, и потому я ушел. Участвовать в Фестивале в Сан-Ремо, будучи предметом дома, который... Взгляни, когда появлялись художники, рассчитывающие на что-то, это были люди как Пэтти Право, Франко Баттиято. Были люди, как Мина, и Батисти... Это были люди, которые, даже если они были, может быть, в своем роде немного... "эпизодически", были великие личности искусства.
- Были ли немного в тени?
- Да, но они имели очень большой запас артистичности, и они знали, как выразить себя, действительно, индивидуально. Сейчас певцы все одинаковые, они являются продуктом - лейблы, товары на обмен. Все это не интересует меня, и это не то, что я люблю... Когда ты во Франции, тебя просят быть умным. Никто не просит быть молодым, они просят быть особенным. И, следовательно...
- Потому что во Франции другое отношение к культуре!
- Да, мне сказали "нет" в Италии и "да" во Франции.

Часть 2

- Тем не менее, даже переехав за границу, где ты можешь реализоваться, ты часто возвращаешься в Италию, в Чериньолу, свою родину в Апулии, чтобы повидать свою семью и старых друзей, не так ли?

- Да, это правда, для нескольких человек, которые мне дороги. Мне нужен контакт с теми людьми, что я оставил там. Мне необходимо возвращаться, чтобы видеть их, а также потому, что Италия - это Страна великой культуры.
- Чего тебе больше всего не хватает от Италии, когда ты за границей?
- Антиквариат, музеи, Колизей, MuseesVaticans, Флоренция, культуры итальянской мне не хватает. Класса итальянской культуры... и Италия полна... великолепными памятниками.

- Только памятниками?
- Девушками!
- Девушками? Какая разница между девушками Бельгии и Италии?
- Проблема в том, что я не могу сказать, что знаю бельгиек! Они - дочери всех рас: Индийских, Африканских, Апачи...
- Да, но итальянки, любишь ли ты их больше всех остальных?
- Слушай, когда итальянка свободна... она прекрасна! Я люблю сильных девушек, я люблю девушек уверенных, тех, которые смотрят в глаза и говорят взглядом.
- Мужественных женщин?
- Да, так! Слушай, я...
- Итак, тех, в ком перемешивается всё, это сложно выразить!
- Слушай, если твои ухаживания принимает умная девушка, это значит, что ты тоже хорош, умён, таких девушек действительно сложно...

- Найти?
- Да, да. Да, не легко найти их, потому что они действительно не уверены в мужчинах. Не надо быть замкнутым. Надо знакомиться, учиться, слушать, потому что перед тобой может быть человек, в которого ты мог бы влюбиться, но закрытый. На мой взгляд, любовь для меня знакома, но это неопределимо. Есть так много видов любви, и так много различных способов любить людей. Мы кого-то любим, и в то же время мы также можем любить кого-то другого, только другим образом. Мы знаем любовь женщины. Можно... можно любить животных... можно любить животных так же, с тем же ощущением, как человека.

- Итак, ты лоялен, но не любишь предубеждения, предрассудки?
- Нет, я не люблю условности, предрассудки, я не люблю ревность, я ненавижу, это то, что разрушило много красивых вещей...
- Но, чтобы не страдать от ревности, надо быть очень гибким!
- Очень гибким, я, я, кажется, могу таким быть.
- А, по-твоему, религия и духовность – это одно и то же?
- Нет, абсолютно нет.
- Какая разница?
- Духовность можно построить в одиночку, но религия, это то, чему учат другие.
- Веришь ли ты в Бога?
- Своеобразно.
- Но то, что Бог для тебя - и голос, и вдохновение, которое случалось с тобою, пока ты пишешь песни, и смысл, как ты чувствуешь?

- Как ты хочешь, чтобы я описал? Я не могу. Задают слишком много вопросов, об этом, я считаю. Просто жить, чувствовать... Или ты ищешь? Просто не искать.
- Есть ли что-то после смерти?
- Когда умер ты, все продолжается, человечество живёт, что очень важно, не нами, как личностью. Мой единственный вопрос: "Чувства, но или они тоже пройдут?" Любой шум, что мы произвели, остаётся, или кончается даже эхо этого шума?
- Итак, ты не индивидуалист?
- Нет, не знаю...Это потому, что я выбрал музыку...
- Может быть, она изображает что-то, что подходит для идеи Бога?
- Да, потому что я верю, что Бог – то, что влияет на нас, проходит через нас...

- Что влияет на нас, изнутри, в душе?
- Что влияет на нас, затрагивает, пронизывает... для меня это такое чувство. Никто не знает, что приходит, но, закрыв глаза, он чувствует тепло.
- Ты чувствуешь это прикосновение?
- Часто, очень часто. Вот почему мне нужно иногда побыть одному.
- Тебе это даёт мужества?
- Определённо. Или даёт почувствовать себя рядом с родителями...
- Это Ветер любви?
- Да, абсолютно.
- Желаю всего наилучшего!
- Ой, спасибо.

@темы: Микеле Локонте

---

Новый клип Мэл.)

@темы: видео, музыка

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Сестрёнки Вебер

А вот захотелось послушать. Две живых, а друг дружку не слышат. А ведь знают и понимают, только "воевать" всё ж пытаются.

@темы: видео, Моцарты, музыка

---

К вопросу о специфичности кармы.

А, точнее, о карме весьма специфического принца. Батюшка-царь снова недоволен.)

@темы: видео, забавность, шекспировед