Здесь темно и тепло, как между ладонями.
И не надо бежать. Никуда.
Можно даже смешливо хмыкнуть о доме
Прежде чем уйти навсегда.
Навсегда не уходят. И ему случится вернуться
К удивительной, нежной, любимой. Чужой.
Поболтать о столбе атмосферном, борщу улыбнуться,
Отпустить - очень странно - уж двадцать пять дней как женой.
Но пока можно быть безмятежным и не одиноким
И не рваться ни к боли, ни к смерти, ни к зову пустот,
А лежать на коленях удивительной нежной Зоси
И не думать, не думать, как скоро всё это пройдёт.
И не надо бежать. Никуда.
Можно даже смешливо хмыкнуть о доме
Прежде чем уйти навсегда.
Навсегда не уходят. И ему случится вернуться
К удивительной, нежной, любимой. Чужой.
Поболтать о столбе атмосферном, борщу улыбнуться,
Отпустить - очень странно - уж двадцать пять дней как женой.
Но пока можно быть безмятежным и не одиноким
И не рваться ни к боли, ни к смерти, ни к зову пустот,
А лежать на коленях удивительной нежной Зоси
И не думать, не думать, как скоро всё это пройдёт.