Название: Женщины в белом
Форма: нефандомная аналитика
Размер: 1038 слов
Пейринг/Персонажи: участницы кубинского оппозиционного движения "Женщины в белом"
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: почему же они выходят на улицы?
В марте 2003 года кубинское правительство арестовало 75 человек за антиправительственные выступления. Среди них не было террористов или любителей анархии, никто из них не призывал к вооруженному восстанию против правительства, собирались воспользоваться лазейкой в Конституции о создании оппозиционных партий.
Их жёны и матери тогда впервые вышли на улицы Гаваны, в белом, вооружённые только лилиями и портретами своих заключённых. Их вела учительница испанского Лаура Пойан. Так появились «Damas de blanco» («Женщины в белом») — мирное гражданское движение, впоследствии получившее мировое признание.
С тех пор каждое воскресенье после мессы на улицах кубинских городов можно увидеть женщин в белом, требующих освобождения политзаключённых. Марши — не всё, на что они способны. Движение активно сотрудничает с правозащитными организациями Европы и Америки, помогает родственникам заключённых.
Есть у «Женщин в белом» и свой сайт. И вот именно он меня и натолкнул на вопрос, в котором я постараюсь разобраться, — а зачем они выходят на улицы?
Будем честны, сами женщины ведь не освобождают. Может быть, кто-то меня поправит, буду рада, но я не нашла упоминаний о том, чтобы хоть одного человека выпустили, потому что они вышли на улицу. Ни одному человеку по этой причине не смягчили условия содержания. Кубинское правительство вообще отрицает нахождение в тюрьмах политзаключённых, нет, мол, их вовсе, одни наёмники США. Но и этих «наёмников» освобождали под давлением извне. В 2010-м из тюрем вышли 52 человека — тут старались кубинские и испанские католики и Ватикан. Выпускают после давления ЕС и США, общественных организаций, с которыми «Женщины в белом» как раз и сотрудничают, предоставляя необходимую информацию.
Вклад их огромен и неоценим, они — причина того, что этим вообще кто-то за теми границами занимается, только выходить на марши для этого не надо. Даже лучше в условиях почти «железного занавеса», в которых сейчас если не Куба, так её люди, даже безопасней сообщать эту информацию тихо, через свои каналы, не светясь. Не так ли?
Почему же они выходят на улицы?
Правительство Кубы, к примеру, утверждает, что «Женщины в белом» всего лишь осваивают американские деньги
Позиция эта была бы смешной, если бы не вызывала отвращение. Стоит посмотреть на этих «наёмниц ЦРУ» — измученные женщины, штаб которых в частном доме, на что бы им выделять средства? На рукописные плакаты? На лилии, которые там растут под ногами? На китайскую одежду? Помню, выдела я этой одежды две особые модификации – напечатанные на футболках портреты и пришитые флаги, не думаю, что на это ушли аховые средства.
Правительство язвить пытается, мол, на все их пламенные и справедливые обвинения в продажности молчат активистки.
А женщины не молчат. Лаура Пойан говорила вполне определённо (отчего-то её не услышали), что они сотрудничают с антикастровскими кубинскими организациями США тоже (в Майами даже открыто своё отделение «Женщин в белом») и получают от них деньги. Многие из них только на это и живут. Почему?
Потому что быть Женщиной в белом — это требует мужества.
Было бы ошибкой считать движение чем-то вроде группы совместной психотерапии. Вот, мол, собрались люди с одной бедой, прошлись, покричали, друг друга поддержали, легче стало. Всё не так. Нет, они друг друга действительно поддерживают. Но.
Как только женщина хотя бы внимание обратила на участниц движения — подошла, заговорила, а, тем паче, заинтересовалась движением, — тут же за ней устанавливается наблюдение.
Участниц маршей арестовывают десятками. Выходит на улицу восемьдесят с лишним человек, а возвратиться в тот же день домой могут только двадцать-тридцать. Задержанных бьют, держат в автобусах на жаре, запугивают в участках, вывозят как можно дальше от их домов и там бросают ночью. В последнее время арестовывают уже до маршей.
А ещё устраивают так называемые «акты отречения», когда специально организованный народ, изображающий случайную, но очень верную революции толпу, показывает, насколько инакомыслящим не рады. Часто дело не ограничивается словами. Полиция таких активистов не задерживает, делает вид, что их нет.
Надо быть готовой, что тебя уволят с работы и на другую не возьмут. Ситуация очень схожая с нашими родственниками "врагов народа" в 1930-х. Надо быть готовой к тому, что на твоих детей в школе будут давить, университета им, скорее всего, не видать (кстати, в этом году одну первокурсницу отчислили с формулировкой "она — враг", а на дворе не шестидесятые уже давно).
Неплохая психотерапия и группа поддержки, да?
Почему же они всё-таки выходят на улицы?
Ямиль Гарро Альфонсо пришла к «Женщинам в белом» в 2012-м, когда арестовали её сестру с мужем. Ямиль пыталась справиться одна. Билась в закрытые двери, потом была вынуждена наблюдать, как её сестра тает на глазах, дожидаясь суда, который всё затягивали, всё же не так просто обвинить человека в том, чего он не делал. А сестру Ямиль обвиняли не в чём-нибудь, в покушении на убийство и беспорядки. Кроме бесконечных кабинетов нужно было и дома успевать, 15-летняя дочь сестры осталась с Ямиль, надо ли говорить, что обоим было нелегко? Через два месяца Ямиль, которая раньше и не думала об оппозиции, выходила с «Женщинами в белом». Её сестру удалось освободить, как и многие, они с мужем почти сразу эмигрировали.
Мария Кристина Лаграба была частью оппозиционного движения задолго до появления «Женщин в белом». Её муж около 25 лет провёл в тюрьме, вышел живым, но с таким букетом болезней, за который не каждый врач примется.
Яклин Бони Хечаваррия пришла к «Женщинам в белом», когда посадили её сына. Приговорили к восьми годам без доказательств. Сына удалось освободить, только правого глаза он лишился, а на левый почти ослеп.
Если обратить внимание на раздел сайта, где представлены основные вехи и достижения движения, то, странное дело, вы не найдёте ни одного сообщения о том, когда и сколько людей были освобождены благодаря «Женщинам в белом». Основание движения, регистрация, смерть лидера и выдвижение нового и премии, премии, премии.
Это тоже не случайно. Быть освобождённым политзаключённым на Кубе — быть далеко от безопасности. Большинство эмигрируют, но пока на острове, конечно же, никто их имена не светит.
Так отчего же они выходят на улицы?
Стоит посмотреть на этих женщин. Белый — символ, как говорила Лаура Пойан, но никогда не уточняла, символ чего. Я это к чему, Гавана — очень пёстрый город, очень. И там группа людей в белом, даже пять-семь человек, не говоря уж о восьмидесяти, выделяется очень. Их невозможно не заметить, невозможно спутать с группой недовольных кумушек.
Их видно. Наверное, потому они и выходят. Они знают, что ни в чём не виноваты, что их близкие ни в чём не виноваты, и не хотят тихо сидеть с этим в своём углу и терпеть толчки и пинки, где-то там, под полой, вынося информацию за границу.
Всё больше среди них женщин, которые не ждут никого из тюрем.
Форма: нефандомная аналитика
Размер: 1038 слов
Пейринг/Персонажи: участницы кубинского оппозиционного движения "Женщины в белом"
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: почему же они выходят на улицы?
В марте 2003 года кубинское правительство арестовало 75 человек за антиправительственные выступления. Среди них не было террористов или любителей анархии, никто из них не призывал к вооруженному восстанию против правительства, собирались воспользоваться лазейкой в Конституции о создании оппозиционных партий.Их жёны и матери тогда впервые вышли на улицы Гаваны, в белом, вооружённые только лилиями и портретами своих заключённых. Их вела учительница испанского Лаура Пойан. Так появились «Damas de blanco» («Женщины в белом») — мирное гражданское движение, впоследствии получившее мировое признание.
С тех пор каждое воскресенье после мессы на улицах кубинских городов можно увидеть женщин в белом, требующих освобождения политзаключённых. Марши — не всё, на что они способны. Движение активно сотрудничает с правозащитными организациями Европы и Америки, помогает родственникам заключённых.
Есть у «Женщин в белом» и свой сайт. И вот именно он меня и натолкнул на вопрос, в котором я постараюсь разобраться, — а зачем они выходят на улицы?
Будем честны, сами женщины ведь не освобождают. Может быть, кто-то меня поправит, буду рада, но я не нашла упоминаний о том, чтобы хоть одного человека выпустили, потому что они вышли на улицу. Ни одному человеку по этой причине не смягчили условия содержания. Кубинское правительство вообще отрицает нахождение в тюрьмах политзаключённых, нет, мол, их вовсе, одни наёмники США. Но и этих «наёмников» освобождали под давлением извне. В 2010-м из тюрем вышли 52 человека — тут старались кубинские и испанские католики и Ватикан. Выпускают после давления ЕС и США, общественных организаций, с которыми «Женщины в белом» как раз и сотрудничают, предоставляя необходимую информацию.
Вклад их огромен и неоценим, они — причина того, что этим вообще кто-то за теми границами занимается, только выходить на марши для этого не надо. Даже лучше в условиях почти «железного занавеса», в которых сейчас если не Куба, так её люди, даже безопасней сообщать эту информацию тихо, через свои каналы, не светясь. Не так ли?
Почему же они выходят на улицы?
Правительство Кубы, к примеру, утверждает, что «Женщины в белом» всего лишь осваивают американские деньги
Позиция эта была бы смешной, если бы не вызывала отвращение. Стоит посмотреть на этих «наёмниц ЦРУ» — измученные женщины, штаб которых в частном доме, на что бы им выделять средства? На рукописные плакаты? На лилии, которые там растут под ногами? На китайскую одежду? Помню, выдела я этой одежды две особые модификации – напечатанные на футболках портреты и пришитые флаги, не думаю, что на это ушли аховые средства.
Правительство язвить пытается, мол, на все их пламенные и справедливые обвинения в продажности молчат активистки.
А женщины не молчат. Лаура Пойан говорила вполне определённо (отчего-то её не услышали), что они сотрудничают с антикастровскими кубинскими организациями США тоже (в Майами даже открыто своё отделение «Женщин в белом») и получают от них деньги. Многие из них только на это и живут. Почему?
Потому что быть Женщиной в белом — это требует мужества.
Было бы ошибкой считать движение чем-то вроде группы совместной психотерапии. Вот, мол, собрались люди с одной бедой, прошлись, покричали, друг друга поддержали, легче стало. Всё не так. Нет, они друг друга действительно поддерживают. Но.
Как только женщина хотя бы внимание обратила на участниц движения — подошла, заговорила, а, тем паче, заинтересовалась движением, — тут же за ней устанавливается наблюдение.
Участниц маршей арестовывают десятками. Выходит на улицу восемьдесят с лишним человек, а возвратиться в тот же день домой могут только двадцать-тридцать. Задержанных бьют, держат в автобусах на жаре, запугивают в участках, вывозят как можно дальше от их домов и там бросают ночью. В последнее время арестовывают уже до маршей.
А ещё устраивают так называемые «акты отречения», когда специально организованный народ, изображающий случайную, но очень верную революции толпу, показывает, насколько инакомыслящим не рады. Часто дело не ограничивается словами. Полиция таких активистов не задерживает, делает вид, что их нет.
Надо быть готовой, что тебя уволят с работы и на другую не возьмут. Ситуация очень схожая с нашими родственниками "врагов народа" в 1930-х. Надо быть готовой к тому, что на твоих детей в школе будут давить, университета им, скорее всего, не видать (кстати, в этом году одну первокурсницу отчислили с формулировкой "она — враг", а на дворе не шестидесятые уже давно).
Неплохая психотерапия и группа поддержки, да?
Почему же они всё-таки выходят на улицы?
Ямиль Гарро Альфонсо пришла к «Женщинам в белом» в 2012-м, когда арестовали её сестру с мужем. Ямиль пыталась справиться одна. Билась в закрытые двери, потом была вынуждена наблюдать, как её сестра тает на глазах, дожидаясь суда, который всё затягивали, всё же не так просто обвинить человека в том, чего он не делал. А сестру Ямиль обвиняли не в чём-нибудь, в покушении на убийство и беспорядки. Кроме бесконечных кабинетов нужно было и дома успевать, 15-летняя дочь сестры осталась с Ямиль, надо ли говорить, что обоим было нелегко? Через два месяца Ямиль, которая раньше и не думала об оппозиции, выходила с «Женщинами в белом». Её сестру удалось освободить, как и многие, они с мужем почти сразу эмигрировали.
Мария Кристина Лаграба была частью оппозиционного движения задолго до появления «Женщин в белом». Её муж около 25 лет провёл в тюрьме, вышел живым, но с таким букетом болезней, за который не каждый врач примется.
Яклин Бони Хечаваррия пришла к «Женщинам в белом», когда посадили её сына. Приговорили к восьми годам без доказательств. Сына удалось освободить, только правого глаза он лишился, а на левый почти ослеп.
Если обратить внимание на раздел сайта, где представлены основные вехи и достижения движения, то, странное дело, вы не найдёте ни одного сообщения о том, когда и сколько людей были освобождены благодаря «Женщинам в белом». Основание движения, регистрация, смерть лидера и выдвижение нового и премии, премии, премии.
Это тоже не случайно. Быть освобождённым политзаключённым на Кубе — быть далеко от безопасности. Большинство эмигрируют, но пока на острове, конечно же, никто их имена не светит.
Так отчего же они выходят на улицы?
Стоит посмотреть на этих женщин. Белый — символ, как говорила Лаура Пойан, но никогда не уточняла, символ чего. Я это к чему, Гавана — очень пёстрый город, очень. И там группа людей в белом, даже пять-семь человек, не говоря уж о восьмидесяти, выделяется очень. Их невозможно не заметить, невозможно спутать с группой недовольных кумушек.
Их видно. Наверное, потому они и выходят. Они знают, что ни в чём не виноваты, что их близкие ни в чём не виноваты, и не хотят тихо сидеть с этим в своём углу и терпеть толчки и пинки, где-то там, под полой, вынося информацию за границу.
Всё больше среди них женщин, которые не ждут никого из тюрем.
@темы: размышлизмы, ФБ, чердаки и подвалы