Обожаю это танго! Да весь мюзикл хорош, но это!
Кэтрин просто мечта!

@темы: кино, музыка, клипы

---

Я их люблю!!!

Мои детки поздравили меня с началом работы. Хоть и с опозданием. Хорошие мои!
Прислали мне фотку с нашего майского Костра Дружбы.

@темы: рабочие праздники

---

Дети - это хорошо!

Сегодня первый день на работе...
Мой личный спортзал "Школа №58" снова открыл свои двери. Но это ладно!
А вот 15 второклашек в моей тесноватой, прямо скажем, пионерке - вот это было сильно. Они же пинаются и бьют друг друга по голове! Особенно девочки. А мне надо как-то это дело не довести до соплей и слёз. Чуть комп не обрушили. Из-за плеча выглядывают: "Вы книгу пишете?" Ага, протокол педсовета - увлекательно! Выпустила их подышать - побежали куда глаза глядят. Но я-то знаю, что там тупик. Поймала...
Было весело.
Мне срочно нужен Ти.

@темы: видео, Ти, рабочие праздники, Побег

---

31.01.2013 в 18:54

Пишет  Эстет Тобиасович:

31.01.2013 в 12:28

Пишет  Melany Turquoise:

ты говоришь, что близкий. но список "твоих" все Уже.
все более тесен мир, хоть и сложен из многоточий.
пустила его до запястий.
а как было нужно?
пустить до души.
вы не справились.
скверно.
точно.

Не скули и не ной. Мы - фатальности наших писем.
Наши сны черны оттого, что умеем помнить.
Не пускай меня в свою память.
Что тревожней- в мысли.
В них утонем.
А знаешь-
Ломать далеко не строить.

©Ася Чистякова

@темы: стихи, чердаки и подвалы

---

Рукописная книга. Жюль Верн. Красота!
А я давным-давно осилила только две главы "Алисы в Стране Чудес".

@темы: книги

---

Вот как можно соединить Джармуша и Высоцкого? А вот так! Получилось чудесно, по-моему.

@темы: Клипы

---

А парням повезло с отцом...

Название: Энни Ди.
Автор: Анжелика-Анна.
Действующие лица: Джон, Дин, Сэм, Энни Ди.
Жанр: ой, вот этот вопрос меня всегда ставит в тупик.
Дисклеймер: ни на что не претендую, скромно сижу, никого не трогаю, починяю примус.
Бета: Dilemmа. Огромное спасибо за помощь biglarе.
Примечание: Остапа несло… Впрочем, как всегда.
Статус: закончен.

1. Год 1985

ЗНАКОМСТВО

Парк «Старая Добрая Англия» целиком и полностью соответствовал своему названию: мягкое и нежное июньское утро было просто создано для этого местечка. Совсем еще не жаркое солнышко ласкало ровно, как по трафарету, подстриженные кусты и сочно-зеленые лужайки. Этот парк был воплощенной детской мечтой, здесь было все, что нужно: редкие старые деревья с раскидистыми кронами (как из сказки! Так и хочется облазить их все!), песчаные дорожки, идеально чистые, уютные скамеечки, созданные для девичьих секретов и усталых мам, огромные лужайки, зовущие побегать. Рай!.. Обычно в парке было полно ребятни.
Но этим утром он пустовал. Лишь одна пара нарушала спокойствие:
- Эшли Ди, здесь опять никого нет…
- Да. Кроме нас, – высокая блондинка лет тридцати, с эффектной копной платиновых кудрей, в практичном сером спортивном костюме выглядела весьма довольной. Она вообще-то любила детей, но без них здесь было намного лучше. За последнюю неделю Эшли в этом убедилась. Можно было днями напролет читать, спокойно работать, а не бежать спасать застрявшую на дереве кошку или ожидать, что тебе в затылок прилетит мяч, воланчик или просто ком грязи (Мисс, простите, я не нарочно!)
Однако ее младшая спутница, девочка лет десяти, веселая, живая, с длинной темной косичкой и задорной челкой, явно не разделяла энтузиазма Эшли:
- Можно, я сегодня посижу тут, с тобой, Эшли? Я не хочу одна торчать целый день. Опять.
- Нет. Энни, ступай, поиграй. Иди, Энни Ди!
- Иди, Энни Ди! Энни Ди, иди… – передразнила девочка, показала язык и побежала к сиротливо стоящим качелям. Обреченно усевшись (вот, смотри, мучительница!), Энни достала из кармашка маленький блокнотик и огрызок карандаша. Принялась что-то увлеченно рисовать, изредка поглядывая на Эшли.
Энни Ди не умела и не любила рисовать. Эшли знала это. Как-то она заглянула в блокнот и увидела там лишь корявые узоры, многие из которых были яростно перечерканы. Но надо же чем-то занимать себя, целый день сидя в одиночестве. Конечно, Энни настаивала на книжке, но Эшли отмела этот вариант сразу: читала малышка слишком увлеченно, а «бдительности терять никогда нельзя».
Вздохнув, Эшли обвела взглядом парк. Как всегда, никого, и вдруг… Это было волшебно, сказочно, непостижимо: ко входу в парк подъехала черная Импала (если быть точнее, великолепная, невообразимо крутая Шеви 1967 года выпуска… Не тачка – недостижимая мечта!) Эшли прикусила губу – ну почему всегда одним все, а другим ничего?! Девушка вытянула шею, ей было безумно любопытно, кто же владелец этого чуда, кто этот бог?
Однако надежды рассыпались в пыль: из машины вышел высокий темноволосый мужчина, бледный, в кожанке (летом-то!), старше Эшли (большой минус), угрюмый и дерганный на вид. Пренеприятный субъект. Только не говорите, что он собрался в парк! Мужчина между тем открыл заднюю дверцу машины. Живая изгородь заслоняла обзор, какая жалость, так хотелось увидеть спутницу этого типа! Вампира? Или Кортни Лав?.. Но дверь закрылась, а рядом с мужчиной никто не появился. Эшли напряженно ждала, когда он войдет в парк. Может, собака? Скорее, ручной аллигатор.
Не. Может. Этого. Быть. Ребенок?! Стоп. Нет, не ребенок. Дети! Двое мальчиков. На вид старшему лет пять-шесть. Коротко стриженый мальчишка. Он жался к ногам отца (ну, не няня же это, правда? И не просто родственник, с такими обычно детей не оставляют…), с трудом поспевая за широкими и быстрыми шагами, но упрямо не желая отставать. И крепко держал за руку двухлетнего кучерявого кроху, буквально волоча его за собой. Малыш уже начинал хныкать – ему эта гонка явно не нравилась. Скамейка Эшли (да, она считала ее своей, что такого?) была первой - хорошо просматривался вход в парк, - поэтому, наверное, мрачный незнакомец и выбрал ее. Тяжело опустился на противоположный край скамейки, посадив рядом с собой ребят.
- Оу, Эшли Ди, компания! Познакомь меня! – девочка выросла как из-под земли, сверкая от радости.
- Нет, мы не знакомы (еще чего!..), - Эшли досадливо махнула рукой в сторону детской площадки, все больше и больше раздражаясь, - иди отсюда. Анна Дэй, я сказала – иди!
Всегда такая послушная, девочка на сей раз проигнорировала ее.
- Ну, тогда познакомимся. Энни Ди, – маленькая девичья ладошка доверчиво и открыто потянулась к незнакомцу.
И что ему оставалось делать? Только неловко заключить нежную теплую ручку в своей большой горячей ладони и буркнуть:
- Джон.
Честно говоря, Джон надеялся, что хмурый взгляд из-под бровей заставит приставучую девчонку если не сбежать, то, по крайней мере, стушеваться. Но, странное дело, Джону самому впору было смутиться: настолько спокойными и уверенными были глаза Энни. Странные глаза: слишком светлые для карих, слишком темные для зеленых, и уж совсем не похожи на серые. Приглядевшись, Джон очень удивился – глазки оказались зелеными, причем того же оттенка, что и у Дина, но с множеством карих черточек и точек, которые лучиками разбегались к темно-серой каемке радужки. Глаза, не по-детски внимательные и серьезные. Вдруг в них мелькнул лукавый огонек.
Джон и глазом моргнуть не успел, а Энни Ди, шустро перезнакомившись с ребятами (немного обескураженными, кстати сказать), схватила их за руки и потянула за собой на лужайку.
- Кажется, нам отрезали пути отступления? Эшли, – голос блондинки лучился сдержанным смехом. Неприязнь куда-то улетучилась. Еще одна ладонь, доверчиво протянутая Джону, выглядела невероятно женственно – фарфоровая кожа, длинные тонкие музыкальные пальцы. Но оказалась неожиданно ледяной и каменно твердой.
Ну, что ж… Он ведь пришел сюда работать, не так ли?
- Скажите, мэм…
- Мисс.
- Простите. Мисс Дэй…
- Эшли, зовите меня Эшли. Извините, – то ли издевается, то ли действительно смешалась.
- Эшли, скажите, здесь всегда так безлюдно?
- Последнюю неделю – да.
Еще бы здесь не было безлюдно. Десять лет назад одна из местных, Нора Корви, решила поиграться с древней книжкой, которую ее тетя, искусствовед, привезла из Южной Америки, и вызвала Ишчель. Нора хотела как лучше, конечно же: Ишчель почиталась как богиня лунного света и радуги, ткачества, медицинских знаний и деторождения. Она явилась Норе, ослепительно красивая, молодая, и пообещала городу благоденствие и небывалый бэби-бум. Взамен просила малую часть богатств города. Нора, безрезультатно пытавшаяся зачать вот уже шестой год, согласилась не раздумывая. Родила ровно через девять месяцев. И не она одна. Город процветал, Ишчель не объявлялась, Нора и забыла о древней гостье. Но через десять лет богиня вернулась и потребовала жертв. Первой стала дочь Норы. Увидев бездыханное тело дочери и склоненную над ней Ишчель, омывающую руки в крови, Нора схватила нож и вонзила себе в горло. Забавно, Нора не знала, что она единственная могла сдержать богиню. Теперь Ишчель наслаждалась свободой. Погибло пять детей. Все – десятилетние девочки. Причем не только местные. Люди боялись выходить на улицу, детей увозили из города. Поэтому детский рай «Старая Добрая Англия» и пустовал нынче.
- А что? – Эшли с хитрым прищуром воззрилась на Джона.
- Вы не знаете, почему?
- Нет. Мы с Энни не местные. Здесь по работе, – Эшли наклонила голову, - впрочем, как и вы.
- О чем вы? – пришел черед Джона удивляться. Ну да, немного притворно. Однако притворное удивление на редкость быстро сменилось неподдельным изумлением, когда девушка, кокетливо приблизившись к Джону, шепнула тому прямо на ухо:
- Ишчель, да? Я неделю уже выслеживаю эту суку, – и искорки ее глаз задергались в пляске Святого Витта.– Черт возьми, приятно знать, что ты не одинок. Правда?
Джон не намерен был продолжать этот разговор. Хватит с него. А потому он поднялся со скамейки, ища глазами сыновей.
Мальчишки с Энни увлеченно рассматривали что в траве, и больше всего в этот момент походили на трех щенков.
- Это стрекоза, – и как Эшли успевала еще и за детьми следить? Действительно, это была огромная стрекоза. – Наверное, прилетела с озера.
И, словно эхо, отозвалась Энни:
- Это стрекоза.
- Еказа?
- Нет, Сэмми… – от этого обращения у Джона побежали мурашки: «Какой он тебе Сэмми?». – Стре-ко-за.
- Еказа!
Да, мальца в свое время будет трудно переспорить…
Энни залилась смехом. Хохотала от души, запрокинув голову. Маленький Сэмми ничуть не обиделся, наоборот, не отставал от нее. Эшли рассмеялась. Губы Джона против его воли расплылись в улыбке.
Но она тотчас растаяла от еще одного звука – хрипловатый полусмех-полукашель. Так смеялся Дин. Смеялся впервые с тех пор, как… Он и говорить-то связными предложениями начал совсем недавно. В который раз за это утро Джону стало не по себе.
- Дин! Сэмми! Мы уходим, – смех прервался. Джону ответили три пары глаз – зеленые Дина, - «Уходим? Уже?», ореховые, обеспокоенные Сэма, – «Нет!» и странные, спокойные и внимательные, Энни,– «Сядь и жди!». Джон опустился на скамейку. Почему? Тогда он не знал, что ответить. Впрочем, позже – тоже.

РАЗГОВОРЫ ОБО ВСЕМ

Уже неделю каждый день они проводили вместе в парке. Энни Ди с Дином облазили все деревья, носились как угорелые. Или валялись на лужайке, читая Сэмми книжки с огромными цветными картинками – забота Эшли.
Джону все больше нравилась Эшли. Нравилась ее фарфоровая кожа, сверкающие на солнце платиновые кудри, чистейшие кристаллы голубых глаз, звонкий голос. Они целыми днями разговаривали, не забывая, конечно, посматривать по сторонам. Убийства прекратились, Ишчель затаилась. Расслабляться, впрочем, не было повода. Голод ее теперь был неутолим, к тому же покинуть город, который защищала, богиня не могла. Оставалось только ждать, когда голод пересилит осторожность. Ждать и занимать время разговорами. Хотя Джон больше слушал, чем говорил.
Джону казалось, что он понимает Эшли. Восемнадцатилетняя девчонка, она приехала погостить на каникулы к замужней сестре. Лора как раз тогда родила, и у них с Крисом был второй медовый месяц. Эшли не мешала им – она приходила домой только ночевать, удержать ее дома было невозможно. Иногда не приходила совсем. Тогда Лора места себе не находила. Однажды Эшли вернулась около трех часов ночи. Пошла проверить, спит ли Лора, или, может, уже ищет сестренку по городу. Дверь в супружескую спальню была приоткрыта. Достаточно широко, чтобы уже из коридора Эшли заметила лужу крови на полу спальни. Чуть вытянув шею, она увидела и увлеченных трапезой гулей.
- Ну, тогда я, конечно, не знала, что это такое…
- И что ты сделала?
Эшли улыбнулась.
- Повернулась на сто восемьдесят градусов, пошмыгнула в детскую, взяла Энни Ди и удрала из дома. Девочка – умничка, даже не проснулась.
- Тебе не было, ну, не знаю… Не было страшно?
- Нет.
Эшли была страстной охотницей. И не из мести, нет.
- Просто получаю удовольствие от своей работы. Разве это плохо?
Она обожала ножи и не признавала огнестрельного оружия, хотя недурно владела им.
- Жаль, иногда не обойтись без серебряной пули. Но все остальные вопросы я предпочитаю решать с помощью ножа или мачете.
Эшли обожала хищный блеск стали, мягкий – серебра, резкий холод смертоносно отточенных клинков.
- Ты не замечал, как великолепно смотрится кровь на серебряном ноже, Джон? Это волшебно… Алый ручеек, бегущий по лезвию... В такие моменты жалеешь, что Бог не наградил талантом к рисованию. Будь я художницей, я бы нарисовала это - рубиновые бесценные капли на стали…
Джон не отвечал. Да кто он, собственно, такой, чтобы осуждать Эшли? Охотниц он раньше не встречал, вдруг они все такие? Сам Джон тоже был бесконечно далек от нормы. К тому же она так любила Энни Ди, так о ней заботилась.
- Энни Ди знает, чем ты занимаешься?
- Нет. Я обучила ее нехитрой защите, она воспринимает это как игру. Но думаю скоро посвятить ее. Что ты так смотришь, Джон? Девочка станет классным охотником. С ножами она на «ты», похлеще меня. Быстро соображает, хорошая реакция, смелая. Ей десять, Джон. Она скоро и так все узнает.
Джон это все, конечно, знал. Энни Ди, действительно, имела все шансы стать охотницей. Но думал он не о ней, а о Дине. Мальчик младше Энни, но совсем не намного, он тоже скоро начнет задавать вопросы. Джон заметил, что у Дина появились порезы на руках. Оказывается, Энни Ди учила его обращаться с ножом. Дину нравилось. Джону – нет. Да, он видел в сыне помощника, но в будущем, никак не сейчас. Ему всего шесть.

СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО

- Признайся, Энни Ди, ты просто боишься темноты?
- Ничего я не боюсь! – девочка пулей вылетела за дверь, не забыв на прощанье этой дверью погромче хлопнуть.
Эшли вздохнула с облегчением. Упрямица чуть было не поломала все планы. Ну, теперь-то все путем.

Нет, темноты Энни не боялась. Но темная грязная улочка, которую нужно пройти, не внушала оптимизма. Что это за контейнером? Ну вот зачем идти за молоком в одиннадцать вечера, когда можно купить его утром?! Энни специально пошла помедленнее, вдруг Эшли смотрит из окна.
- Я не боюсь, тут недалеко, я не… - что-то сшибло ее с ног, зажав рот ладонью. В нос ударил острый запах каких-то не то трав, не то масел, которые всюду таскала за собой Эшли. Рука очень красивая, смуглая, а кожа мягкая и гладкая. Только бы не так стискивала лицо… Энни подняла глаза – ее держала потрясающей красоты женщина, с черными как смоль волосами. Глаза женщины переливались всеми цветами радуги. Завороженная, Энни не сразу поняла, как здесь оказался Джон.
- Энни Ди, живо отсюда!
Девочку больше никто не держал. По-кошачьи ловко подобравшись, она вскочила на ноги и исчезла в темноте.
Ишчель воспользовалась моментом и подмяла под себя Джона. Она явно не собиралась уступать. Взбешенная до крайности и голодная, она готова была принять любую жертву.
Краем глаза Джон заметил как от угла отлепилась какая-то тень. Через секунду в луче фонаря сверкнули платиновые кудри и лезвие ножа:
- Голову, Джон! – он еле успел. Нож вошел аккуратно между глаз богини. Почти по рукоятку. Джон выдернул его и загнал точно в сердце. Вспышка радужного сияния, и красавица безжизненно повалилась на Винчестера. Тот с омерзением столкнул ее с себя.
Эшли была в ярости:
- Где Энни Ди, Джон? Черт, какого ты сюда приперся? Ты мне все испортил! Вся инициация насмарку!
- Убежала. Постой, какая инициация?
- Это должно было стать ее первым делом, Винчестер!
- Но у нее не было при себе никакого оружия. Она что, должна была голыми руками замочить эту тварь? – в голове все смешалось.
- Господи! Я! Я должна была замочить эту тварь, спасти Энни! Думаешь, зачем мы ходили в этот парк каждый день, Джон? Энни – единственная десятилетняя девчонка в городе, которую не держат под замком, Ишчель должна была клюнуть на нее! И клюнула! А я должна была явиться этакой Суперженщиной, спасти ее и ввести в курс семейного дела! У нее нет выбора, Джон! Я – охочусь, значит, и она тоже!
Джон не желал больше ничего слышать:
- Ты использовала Энни Ди как приманку? Это что, по-твоему, игра?! Да ты больший ребенок, чем она!
- Семейное дело – это... вот это? – от глухого голоса Энни взрослые вздрогнули. Она и не думала убегать. Просто отбежала. Сомнений в том, что она все видела, не было никаких: белее бумаги, серые губы еле шевелятся, голос глухой и прерывистый. Но это было нормально. Ненормально было то, что Энни стояла над телом богини, со звериным любопытством осматривая все поле боя, и ласково оглаживала вынутый из раны, теплый от крови, нож.
Эшли расцвела. Победоносно взглянув на Джона, она широким театральным жестом обвела всю сцену:
- Да. Энни Ди, темноту населяют твари. Такие как я и Джон убивают их. Мы спасаем людей, истребляем нечисть. Это – наше семейное дело. Ты тоже сможешь, если захочешь.
- Да. Я хочу, – в голосе Энни Джон услышал сдержанный трепет. Внутри все перевернулось.
А Энни Ди, как ни в чём не бывало, побежала к их с Эшли номеру.
«Не туда…» – рассеянно подумал Джон. Сердце глухо бухало в груди, он отвёл глаза. Эшли выглядела сейчас намного больше взволнованной. Но и радостной тоже.
- Джон, ты посмотри, как славно все вышло! Она восприняла это все как игру, о большем я и мечтать не могла! Ну, же, Джон! Дети намного сильнее нас, с ней все в порядке, ты же видел. Она хочет этим заниматься. Кстати, ты не думал посвятить в тайны нашего ремесла своего Дина? Я могу помочь с инициацией.
- Нет. Мы уезжаем. Сегодня же, – Джон повернулся и пошел прочь.
В спину ему миллионом льдинок рассыпался смех.
Он уже бежал. Сегодня он все расскажет Дину, сам. И Джон знал, что сказать.
«… спасаем людей, истребляем нечисть… семейное дело»

2. Год 1990

ПОГРЕЮСЬ У КОСТРА

Да, жизнь Джона Винчестера нельзя было назвать сказкой. Но чтобы так!.. Последняя ночь, когда можно еще прижать этого, черт бы его побрал, Тома Спейса. Нет, поправка: пол ночи. Томми, Томми… Это ж надо быть таким оголтелым оккультистом, чтобы даже после смерти продолжать жертвоприношения! Да где – непременно в лесу, вселившись в какого-то беднягу! К тому же в единственном в городе занюханном мотеле не нашлось свободных комнат. «Одна освободится сегодня, но жильцы еще не съехали». Джон был готов лично отправиться к ним и выкинуть собственноручно, но взял себя в руки. Он почти уже уговорил хозяина, маленького отвратительного старикашку-моралиста, последить за мальчиками, пока их горе-папаша (с этим пришлось согласиться) смотается (простите, сэр, съездит) по делам. Джон почти уговорил его, но тут, как назло, этот раздолбай прямо посреди холла выронил нож, с лезвием шире ладони Джона, острейший. Да еще не просто выронил, а с громким «Вот…!» Конечно, пришлось срочно сваливать.
Сейчас Дин, вжавшись в угол заднего сидения и прикусив губу, сосредоточенно всматривался в густо-черную ноябрьскую темень, облепившую окна Импалы. Джон только-только закончил изливать на голову старшего сына все известные ему проклятия. В машине повисла тяжелая тишина. Посмотрев в зеркало, Джон уперся в осуждающе-прямой взгляд семилетнего Сэмми.
- Что ты смотришь? Нам повезло, если по пятам еще не гонится вся полиция штата!
Сэм передернул плечами и демонстративно отвернулся.
Конечно, Сэмми сейчас в лагере противника. Он же совсем недавно узнал о том, что его папа – Супергерой! Джон бросил сердитый взгляд на Дина. Спасибо, сынок! «Ну что ты взъелся, Джон? Тебе бы в одиннадцать лет такой нож, ты бы не только его не удержал, но и пальцы себе отрезал попутно». Да не в ноже дело! Это случайность. Гораздо больше Джона бесило, что из-за этой случайности ему пришлось тащить мальчишек среди ночи в глухой лес, в котором затаился призрак сбрендившего сатаниста. Черт!
Вдруг Джон заметил совсем близко, за придорожными кустами и редкими деревцами, мелькнувший огонек. Да ты везунчик, Винчестер! Притормозив у обочины, сунул Дину в руки дробовик:
- Из машины – не шагу! Следи за Сэмми! Увидишь кого – стреляй! Понял?
- Да, сэр.
Джон вошел в лес. Бесшумно пробираться сквозь глухой кустарник он научился давно. Порадовавшись, что видит в темноте, как кошка, Джон не стал включать фонарик.
Огонек погас, но с маленькой прогалины почти у самой дороги слышался шорох листьев. Джон различил за голыми ветками у самого края поляны кучу листвы и мусора, а рядом с ней – фигуру человека. Девушка или миниатюрная женщина сидела, поджав под себя ноги, и безрезультатно чиркала зажигалкой.
Подобраться поближе Джону не составило труда. Он мог дотронуться до длинных темных волос, стоило только протянуть руку. Невнятный шорох послышался с другого конца прогалины, из кустов. Девушка заторопилась. Вот ты и попался, Томми, бедняжке не долго быть твоим транспортом! Джон протянул руку…
- Давай же, Эшли Ди, помоги мне!.. Черт! Ну же! Давай!.. Давай, Эшли Ди!..
Маленькая искорка зажигалки осветила бледное, все в грязи, лицо, расцарапанные руки тряслись.
- Эн…
Девушка коротко вскрикнула и шарахнулась в сторону. Бог то был или Дьявол, но нож лишь слегка царапнул Джона по уху, войдя в дерево сантиметра на три. Тут же откуда-то из кустов донеслось звонкое:
- Энни Ди!
О том, что произошло потом, Джон старался никогда больше не вспоминать. В отсыревшем липком ночном воздухе заметались лучи фонариков. В их неверном белесом свете то появлялось перекошенное от ужаса, с оскаленными зубами, лицо Энни Ди, то сверкали стальные лезвия, то мелькали взъерошенные головы ребят. Казалось, прошла вечность, прежде чем Джон смог успокоить трясущиеся руки и зажечь фонарик.
То, что он увидел, было до крайности нелепо и жутко. Энни Ди, вся в грязи и крови, стояла ровнехонько в центре поляны, сжимая в нелепо задранных вверх руках ножи. Энни тряслась. На ней была только побуревшая от крови рубашка, один рукав которой был разодран, и джинсы. Темные волосы спутанными прядями падали на плечи. Казалось, она держится на ногах только благодаря обхватившим ее с двух сторон мальчишкам.
- Какого… Джон? Я их чуть не убила! – знакомый, глухой и низкий, голос. Энни Ди убрала ножи за пояс и с бледной ухмылкой взъерошила волосы Сэма и Дина. – Привет, мальчики. Ну, хватит обниматься! Лучше расскажите, как вы тут оказались? – Энни Ди сверкнула глазами в сторону Джона.
Как выяснилось, Дин пошел за отцом, Сэмми, конечно же, увязался следом. Их Джон и слышал. Кстати, Энни тоже. Сэм узнал девушку в неверном свете вспыхивающей зажигалки и кинулся к ней. Дин – за ним. Слава Богу, Энни Ди узнала их в метании света и теней. Вопреки инстинктам, орущим «Убей!» она заставила себя не пустить в ход ножи.
Джону безумно хотелось пристрелить чертову девчонку на месте.
- Где Эшли?
- Ты практически стоишь на ней.
Джон посветил себе под ноги. На куче листьев и веток, подобранных, видимо, здесь же, на поляне, лежала Эшли. Ее руки были сложены на разодранной груди, лицо, которое Энни аккуратно оттерла от грязи, было абсолютно спокойно, обрамленное не потерявшими своего блеска платиновыми кудрями. Лицо Снежной Королевы.
- Кстати, раз уж ты здесь, Джон, не одолжишь мне зажигалку? Эта, кажется, пустая, - Энни выбросила бесполезную вещицу в кусты.
С трудом оторвав взгляд от Эшли, Джон решительно ответил:
- Нет, так дело не пойдет. Нужен нормальный костер. Мы с мальчишками поищем веток, ты жди здесь.
Девушка не возражала, устало пожав плечами она опустилась рядом с Эшли. Так и сидела, гладя ее волосы, ни на что не обращая внимания. Она даже не заметила, в какой момент на ее плечах оказалась куртка Дина. Поймав его за руку, Энни Ди вернула куртку мальчику:
- С ума сошел? У тебя и так зуб на зуб не попадает!
- А ты?
- Погреюсь у костра.
Когда пламя занялось, Энни Ди подошла настолько близко, как только можно. За эти пять лет из светлой радостной девчонки она превратилась в довольно-таки нескладного подростка: вытянулась, худая, с длинными руками и ногами, одно плечо было выше другого. Джон подошел, приобнял ее за плечи, заглянул в лицо.
- Что случилось, Энни Ди?
- Демон. Она появилась неожиданно, вырубила меня… Когда очнулась, Эшли уже…
Нет, Энни Ди не плакала. В остекленевших глазах отражались огоньки погребального костра.

Когда они вновь выбрались на дорогу, уже рассвело. Все устали и замерзли.
- Энни Ди, чего стоишь? – Джон хлопнул дверцей Импалы, усаживаясь на водительское сидение.
Девушка неуверенно ухмыльнулась:
- Уверен? Попорчу обивку.
- Плевать. Садись уже, - смертельно усталый Дин, бледный и замерзший, с всклокоченными мокрыми волосами, забрался в угол заднего сиденья. Сэмми задремал, как только оказался в машине. Выглядел он не лучше брата.
Энни не пришлось долго упрашивать. Она устроилась рядом с Джоном, сразу же наполнив салон диким лесным запахом слежавшейся палой листвы и запекшейся крови. Глухо заворчал мотор.
- Джон, ты прости меня!
- За что?
Энни помахала рукой около уха. Джон провел ладонью:
- Глупости… Лучше бы ты извинилась за то, что из-за вас я упустил Спейса.
- Томми? О, Джон, не волнуйся! Мы избавились от него вчера.
- Вот как! – что ж, это чудесные новости. Только что ж так тошно-то, а?
Повисла тишина. Сэм и Дин спали, Энни молчала. Джон чувствовал себя неловко, словно был чужим в этой компании слишком взрослых детей.
- И что теперь, Джон?
- Доедем до ближайшего городка, снимем номер в мотеле. Ты приведешь себя в порядок, поешь, отдохнешь. Потом мы поедем…
Энни неожиданно горячо прервала его:
- Да! А я вернусь сюда! Эта демонша выбрала не ту тушку – слишком смазливая официантка из кафешки. Ее наверняка полгорода знает. Я найду ее и…
- Даже думать не смей! Поедешь с нами, поняла? – Джон закипал.
Он не понимал, что происходит. Он ожидал чего угодно – слез, истерики, шока, просто столбняка… Ну, или как там еще ведут себя пятнадцатилетние девчонки в подобных ситуациях? Но уж никак не забот об обивке чужого автомобиля и хвастовства об удачной охоте! Да еще эта глупая самоубийственная погоня за демоном, который уже давным-давно свалил из этого городка, даже не потрудившись доделать начатое, оставив Энни Ди в живых. Нет, Джон не собирался таскать девчонку везде за собой, но сейчас рядом с ним сидела бомба, которая могла взорваться в любой момент. А он должен был не дать ей это сделать. В какой-то мере он отвечал за нее. Черт, просто пусть пару дней побудет под присмотром, и точка!
Услышав командные нотки в голосе Джона, Энни Ди ощетинилась, кинула на него острый взгляд, хотела ответить, но горло свело судорогой:
- Джон, немедленно останови, мне плохо!
Импала притормозила на обочине. Энни вылезла, на негнущихся ногах добралась до придорожных кустов, резко согнулась пополам, словно от удара. Джон отвернулся. Но ничего не услышал, а когда посмотрел в ту сторону, не увидел и Энни. Оглянулся по сторонам.
Энни Ди бежала, возвращаясь к тому месту, где он нашел ее. Не пыталась свернуть в лес, спрятаться, просто бежала по дороге прочь от Импалы. Ноги ее подгибались, девушка шаталась, словно пьяная.
Она успела отбежать метров на пятьсот, когда Джон догнал ее и схватил за плечо, рывком разворачивая на себя. Рухнула на колени, увлекая его за собой. Хотел истерики, Винчестер? Получай!
Энни Ди билась в руках Джона, как припадочная. Слезы лились двумя сплошными потоками, будто ей в лицо распылили слезоточивый газ. Из горла вперемешку с рваным судорожным дыханием рвались не рыдания даже, а рык, отчаянный и бессильный, и от этого бессилия яростный. Джон не мог разобрать слов: что-то про Эшли, про демона, про кровь. Да и не нужно ему было этих слов, чтобы понять Энни Ди. Джон не на шутку перепугался, когда в ее руке внезапно блеснул нож, и Энни принялась кромсать перед собой кого-то невидимого. Нож прошел по асфальту с противным скребущим звуком. Словно обрадовавшись возможности вонзить оружие во что-нибудь осязаемое, Энни с ожесточением принялась наносить удары по дороге. Но уже после двух ударов Джон вырвал его и надо сказать не без труда: пришлось практически вывернуть руку, прежде чем тонкие смуглые пальцы, сжимавшие рукоять, разжались. Тогда девочка с тем же звериным рычанием, не замечая боли, продолжила терзать мерзлый асфальт голыми руками. После каждого удара на нём оставался багровый след.
Надо было это прекращать. Мужчина сгреб девочку в охапку и, с силой тряхнув, рявкнул:
- Анна Дэй, немедленно прекрати! – две сильные оплеухи. – Слышишь меня? – еще одна. – Я сказал, хватит!
Девушка затихла. Сидела, опустив голову. В тишине раздавалось только рваное дыхание.
- Я не могу так, Джон. Я должна… - тихий охрипший голос неприятно резанул ухо.
- Мы найдем ее, Энни Ди. И прикончим.
- Нет, это я должна сделать. Сама. Понимаешь?
- Понимаю. Я помогу тебе ее найти. А ты убьешь. Сама.
Она вскинула голову:
- Обещаешь?
Щеки, мокрые от слез, а глаза – абсолютно сухие, горячечно блестящие. Переменчивость этой девчонки пугала Джона. Но он заставил себя улыбнуться:
- Обещаю, Энни Ди.
- Спасибо! – выдохнула девочка и прижалась к плечу Джона. Тот обнял ее в ответ, ласково укачивая, бормоча какие-то глупости, как маленькой.
- Пойдем в машину?
- Джон, я… прости… я встать не могу…
Джон поднял Энни Ди на руки и понес к машине. У Импалы их ждал совершенно растерянный Дин, не знающий, бежать ли к отцу, или остаться на месте. К заднему стеклу приник Сэмми. Что-то словно обожгло щеки Джона, но он только крепче сжал челюсти, так, что заиграли желваки.


НА ЧЕТЫРЕ НЕ ДЕЛИТСЯ

Вот уже три месяца Энни Ди колесила по стране вместе с Винчестерами. Ее никто не гнал, а она не захотела уходить. Правда, Энни не стремилась стать ни заботливой старшей сестренкой, ни любящей дочкой. Просто делила с Винчестерами номер мотеля, ходила в одну школу с мальчишками, охотилась с Джоном. Готовила, не Бог весть что, но есть можно. Пыталась поддерживать порядок, хотя имела о нем смутное представление. Все вроде было нормально.
Но Джон дергался. Вместе с Энни Ди пришло и поселилось рядом с Винчестерами навязчивое, гнетущее напряжение. Девочка только улыбалась:
- Успокойся! Просто я – не Винчестер, а вы – не Дэй, - а потом тихо добавляла: - Не волнуйся, я уйду, как только ты захочешь.
Джон не хотел, чтобы Энни уходила. Но она его пугала.
Дин рассказывал, что в школах – а их было за это время ровно три – Энни Ди быстро занимала нишу одиночки. Ей просто никто не был нужен. Настоящая дикарка. Были, конечно, ребята, готовые поиздеваться над странной молчаливой и диковатой девчонкой, но Энни Ди решительно пресекала рыцарские порывы Дина ее защитить и была спокойна, как удав. Она вообще в школе была тише воды, ниже травы. Что не мешало ей таскать книжки из школьных кабинетов литературы и библиотек. Если успевала прочитать до отъезда, обязательно возвращала на место, если же нет – се ля ви!
Про такое олимпийское спокойствие Энни Ди Джону удивительно было слышать. Он-то знал, на что способна эта тихоня. Как-то, возвращаясь вдвоем поздно ночью в мотель, они столкнулись на заправке с Нилом Лоттом, охотником и старым другом Джона, обаятельным здоровяком, с лица которого никогда не сходила улыбка. Он горячо поприветствовал Джона, но, увидев девочку, заметно напрягся и, натянуто улыбаясь, аккуратно, словно говорил с капризным ребенком или не вполне здоровым человеком, спросил:
- А ты что тут делаешь, Энни Ди? Не многовато ли охотников для одной заправки? Где Эшли потеряла?
Джон поспешил вмешаться:
- Эшли мертва. А Энни теперь со мной.
- А, ясно, – весельчак Нил мгновенно поскучнел. – Джон, давай-ка отойдем на пару слов.
- Да в чем дело, Нил? – но Лотт уже тащил Джона за угол. – Энни, я сейчас…
Отойдя за угол, Нил накинулся на Джона:
- Избавься от нее, и поскорее! Мой тебе дружеский совет!
- Что ты несешь, Нил?
- Ты знал ее тетушку, Эшли? Да Гордон Уокер по сравнению с ней – ангел! Ты хоть представляешь себе, кого могла воспитать эта психопатка?!
Джон забыл, что просьбы, равно как и приказы не смотреть, не слушать и подождать в сторонке, Энни Ди не воспринимала в принципе. Она с силой толкнула Нила к стенке, крепко вцепившись тонкими смуглыми пальцами в горло. Прямо в лицо яростно прошипела:
- Гордон Уокер – долбанный садист, не смей никогда равнять его с Эшли Ди! Еще раз услышу – сверну шею!..
Джону стоило большого труда успокоить девчонку…
…Да и Бобби вздыхал в трубку:
- Джон, ты бы был поосторожней с ней, что ли… Она – боец Эшли, а не твоя дочь… А лучше всего вам бы разойтись…
Да, все было так. Энни была бойцом, причем бойцом отличным. На охоту она не рвалась, не искала жадно дел, да и особого удовольствия от процесса не получала. Но, если Джону срочно требовалась лишняя пара глаз и рук, долго просить ему не приходилось. Энни без разговоров могла просидеть в библиотеке или архиве хоть целый день. Или поразмяться со старшим Винчестером. Правда, работала Энни Ди грязно: после всегда оставались пятна, а то и лужи крови, будто здесь поработал серийный убийца. Почему? Просто все, что Джон проделывал кулаками, Энни повторяла в точности. Ножом. Она абсолютно искренне недоумевала, как это можно драться голыми руками? Энни не лукавила, она действительно не могла даже правильно сжать кулак, чтобы при ударе не переломать себе пальцы.
Девушка не переваривала огнестрельное оружие, безумно нервничала каждый раз, когда приходилось им пользоваться:
- Терпеть не могу, когда на охоте руки заняты!
Ножи для Энни Ди давно уже не были оружием, они стали продолжением ее рук. И обращалась она со стальными жалами виртуозно: нападала быстро и решительно, не играла с жертвой, но несколькими жестокими ударами обездвиживала и спокойно добивала. Порой забывала об осторожности, не умела заметать следы, но все это Джон списывал на недостаток опыта. Ему нравилось охотиться с Энни Ди, пока…
Он должен был догадаться. Почувствовать неладное, когда Энни, всегда такая ведомая в вопросах охоты, сама принесла ему газетную вырезку:
- Гляди! Что – наша работа?
Да. Демон. И все шло гладко, пока одержимый толстячок не оказался заперт в демонской ловушке. Джон и сам не понял, как Энни Ди втолкнула его в кладовку и надежно заперла дверь. А потом началось веселье. Часа два до Джона доносились только бессмысленные вопли, а потом истерические мольбы о пощаде – еще минут сорок. Когда он услышал звучную, четкую латынь и вой изгоняемого беса, Джон поклялся придушить мерзавку, как только она откроет дверь. Насторожился: шаги за дверью были слишком тяжелыми. Неудивительно – ведь дверь открыла не Энни, а Гарри Эванс, тот самый одержимый толстяк. Он был в полном порядке. Ну, как в порядке – мокрый, хоть выжимай, весь в соли, изо рта текла розоватая слюна, и парень был в полнейшем шоке, но жив, шел своими ногами. Сзади его бережно поддерживала Энни. Их с Джоном глаза столкнулись:
- Джон, я ничего ему не сделала. Только соль и святая вода, клянусь тебе.
- От соли и святой воды он бы так не орал!
- Ну ладно! Есть пара секретов. Ну, например, маленький надрез на языке творит чудеса. Не смотри волком, Джон! Это не опаснее и не больнее, чем пирсинг! А сейчас Гарри нужно в больницу.
В госпитале, отделавшись наконец от Гарри, Энни Ди светилась, как начищенный пятак:
- По-моему, я заслужила пирог, Джон!
- Ага. Пойдем-ка! – Винчестер втащил Энни Ди в пустую комнатку, что-то типа провизорской.
- Ты что творишь?! - от резкого неожиданного удара девушка повалилась на пол, по пути задев столик с множеством склянок. Ее осыпал дождь осколков, по подбородку побежала алая змейка.
Да, Нил чувствовал себя неважнецки под этими жесткими длинными жадными пальцами. Мало приятного – стоять припертым к стенке пятнадцатилетней девчонкой, чувствуя на своем горле ее каменную хватку, ощущая, как впиваются в кожу острые и крепкие ногти.
- Ответь мне на один вопрос, Джон, - голос глухой от бешенства, но тихий, девчонка помнила об осторожности, - только честно. Убийца Мэри, как он умрет? Быстро? Легко? – Энни Ди ловила взгляд Джона, не давая отвести взгляд. – Я так и думала... Да, и поднимешь на меня руку еще хоть раз – я тебе ее сломаю.
Едва ослабив хватку, Энни сама оказалась впечатанной лицом в стену. Тонкие девичьи запястья Джон сжал, одной рукой, как тисками, у нее за спиной, а другой уперся в крайне болезненную точку между лопаток девушки так, что малейшее движение отзывалось во всем ее теле острой сильной болью. Энни замерла. Джон наклонился к ее уху и ожег дыханием:
- А теперь послушай меня. Еще раз выкинешь что-нибудь подобное…
- Как с Гарри? – мерзкий оскал на окровавленных губах. – Или как с тобой, Джон?
Винчестер с силой вдавил руку в спину девушки.
- Ммм… – так-то лучше, противная улыбочка сползла с побелевшего лица, Энни часто задышала сквозь стиснутые зубы. Ее ухо опять опалило дыхание Джона:
- …пристрелю. Как бешеную собаку. Ты поняла меня?
- Да, Джон. Да.
Она так и стояла, когда Джон отпустил: прислонившись лбом к стенке, и даже руки держала за спиной.
- А теперь валим отсюда. Сейчас здесь будет вся больница
В машине Энни спала. А Джон думал. Думал о том, что от Энни однозначно надо избавляться. Но как? Она не щенок, которого можно выкинуть за шкирку из машины. В глубине души Джон молил девчонку дать ему хоть малейший повод, хоть мизерный шанс… И понимал – спустить курок он не сможет. Потому, что Энни Ди – не монстр. На заднем сиденье Импалы спал ребенок.
Одно слово вертелось в голове Джона: «Искалечили, искалечили…»

С каждым днем атмосфера все больше накалялась. Джон не спускал недоверчивого, хмурого взгляда с Энни Ди. Она не спорила: делала только то, что сказал Джон, только так и тогда, когда ему это было нужно. И не проявляла ни малейшего недовольства по этому поводу.
Только вот он всегда просил ее, а не приказывал ей. И ловил на себе косые взгляды мальчишек. Нет, поначалу все было великолепно: Энни смотрела старые ковбойские фильмы с Дином, помогала Сэму с уроками, они души друг в друге не чаяли. Но, Дин и Сэм по-детски остро чувствовали ту связь, что протянулась между их отцом и этой девчонкой. Они ревновали. Все больше и больше. Могли неделями не разговаривать с Энни Ди, старательно и по-детски жестоко не замечая ее. Дерзили Джону.
Энни нельзя было оставаться с Винчестерами дольше. Не дожидаясь просьбы Джона, она раздобыла какие-то бланки, подделала некоторые росписи и предоставила ему с ребятами документ, официально удостоверяющий перевод Анны Дэй в закрытую католическую школу-пансион для девочек. Через неделю отъезд.
Католическая школа и Энни Ди – несовместимые понятия, Джон понимал это. Она просто уходила. Сама. В эту последнюю неделю Энни устроила себе импровизированные каникулы – целыми днями валялась в номере мотеля перед телевизором:
- Когда еще у меня будет такая роскошь?

Джон вышел на полчаса, не больше. Когда вернулся, комната мотеля была пуста, чувствовался резкий запах горелого. В раковине он обнаружил кучу пепла. На столе записку, наспех нацарапанную на переводе в католическую школу:
«Джон, я ее нашла. Спасибо тебе. Если смогу, найду вас потом. Энни Ди»
- Черт! – скомканная записка полетела на пол…

3. Год 1997

НЕ ОТВЕЧАЙ НА БОЛЬ

Все это так глупо, что даже смешно. Не верится, что все это по-настоящему, какой-то чудовищный розыгрыш…

В тот день у Энни не было никакого предчувствия. Ровным счетом ничего: никаких тяжелых мыслей, роковых встреч, мрачных предзнаменований. Просто городок, просто дело. Сложное, неприятное дело. «Ха, неприятное, скажешь тоже! Будто они бывают другими, Энни Ди!» Энни узнала, что вампир, которого она выследила, решил обзавестись компанией. Она ожидала встретить трех-четырех монстров. В самый раз для одиночки. Не придется опять бросать все на полпути.
Когда она пробиралась к старой сарайке – прибежищу монстров – ее заметил местный мальчишка. «И что он там делал, скажите на милость?!» Ему стало любопытно, и он прошмыгнул за незнакомой длинноногой девушкой с огромным мачете в руках. «Представляешь себе его лицо, Энни, когда он увидел ту голову? Посмотреть бы!..» Он, конечно, кинулся прочь, как ошпаренный. «И, надо же, только выбежав на дорогу, чуть не попал под колеса патрульной машины! Какая удача, правда, Энни Ди?» Копы не поверили ему, но мальчишка был перепуган насмерть и они всё же решили проверить, в чем дело. Ждали, наверное, увидеть местную шпану, а увидели Энни. Заботливо придерживая у себя на коленях последнего вампира, она перепиливала позвоночник. Рядом – еще два обезглавленных трупа, девчушка, помладше Энни всего года на три, и женщина постарше, мать девчонки.
Офицеры оказались не робкого десятка, с воплями не разбежались, настоящие южане. Можно было положить на месте и их, и мальчишку заодно. Но Энни так устала от крови, мерзкой, горячей, липкой. Ее запах оглушал, облеплял со всех сторон, как паутина… Очнулась она только от стального прикосновения наручников.
Энни Ди предъявили обвинение в тройном убийстве. С мотивом долго не копались: при девушке были найдены три ножа (один даже со следами крови), кроме мачете, орудия преступления. Еще связка амулетов и одна очень нехорошая книжка. А уж когда при личном досмотре на груди девушки была обнаружена татуировка, явно сатанистская, «Идиоты!», все окончательно встало на свои места: девчонка явно состояла в какой-то секте.
Дело провернули очень быстро. Через три месяца было назначено слушание. Девушке грозил пожизненный срок или казнь.
Энни, ввиду ее особой опасности, содержали в камере одну. Но незадолго до суда подселили к ней Кэролин, маленькую белокожую девушку, лет восемнадцати, с огромными безднами черных глаз. «Ага, ангел! С тремя годами героинового стажа!» Энни старалась не замечать соседку, и та не лезла.
Ночью, накануне суда, Энни Ди проснулась в холодном поту: приходила Эшли, смеялась, болтала что-то о том, что из игры надо выходить, пока есть силы на еще один ход, не дожидаясь, пока выкинут… Энни не понимала. Эшли сердилась, кричала. Потом притянула к себе, ледяная, и заплакала. Вдруг за спиной Эшли зажглись черные глаза, послышалась сбивчивая скороговорка заклинания.
Энни резко открыла глаза, заморгала, прогоняя морок. Но бормотание не прекратилось. «Она здесь! Сверху, Энни!» В мгновение ока девушка вскочила и стянула демошу с верхней койки. Черное масло глаз злобно блеснуло в темноте. Ударила неловко о решетку раз, другой, третий… Увидев, что решетка открывается, свернула мерзкой твари шею. Пока оттаскивали, вглядывалась в бледное, залитое кровью, лицо и не понимала, как здесь оказалась Кэролин…
Снова следствие. Потом суд.

А через полчаса – казнь.

Нет, ей не было страшно. Ни когда шла по нескончаемому узкому коридору в оранжевом комбинезоне без рукавов и кандалах, ни когда оказалась в маленькой полутемной комнате. Было очень странное ощущение – вот сейчас я здесь, а меньше, чем через час меня не будет. Вообще. И еще – Энни было интересно. «Чертово звериное любопытство!»
Ее подвели к длинному узкому белому столу с двумя выдвинутыми подставками для рук. Энни села на стол, подтянула ноги к животу, звякнув цепями, улеглась. Ноги девушки моментально перетянули широкими кожаными ремнями.
- Мисс Дэй, - маленькая полненькая директор Прикс, «ей бы работать в кондитерской», смотрит недоверчиво и настороженно - сейчас я сниму наручники, а вы медленно положите на подставки руки, сначала правую, а затем левую.
- Похоже на крест. - «Черт, ну вот что ты несешь?»
- Неуместная аналогия, мисс Дэй.
Да уж… Нет, Энни никогда не была особо религиозной. Но верила, что там, наверху, кто-то есть. И этот кто-то пару раз выручал Энни Ди, крупно выручал. Но вряд ли он встретит ее там в лучезарном сиянии. Можно подумать, эта Прикс – святая! Или эти двое – здоровенный детина и пожилой усач! Да все они просто убийцы, ничем от нее не отличающиеся!
«Что ж ты так ненавидишь людей, Энни Ди?»
«Заткнись. Я их спасаю... Спасала».
«Ты хоть кого-нибудь любишь?»
«Ты знаешь, что да».
«Четырех? Не маловато, Энни Ди?»
- Мне хватает, - я что, сказала это вслух?
- Мисс Дэй, - сухой щелчок затвора, голос директора дрожит от напряжения, - не вынуждайте меня…
- Простите, - Энни отвыкла от людского общества и поэтому иногда просто выпадала из реальности, задумываясь о своем, но тут ведь это никому не интересно? Девушка медленно положила руки куда следовало. Их тут же жестко прикрутили ремнями к подставкам.
Детина и усач подкатили капельницы с раствором.
Первая игла. Деревенщина вогнал ее сильно и резко, едва озаботясь тем, чтобы попасть в вену.
- Ссссс, – Энни резко втянула воздух сквозь стиснутые зубы.
- Будь моя воля, я б тебе, твари, эту иголку в глаз загнал, - парень ощерился.
Энни одарила его фирменным оскалом, который искренне считала улыбкой.
- Дээрек, - укоризненно протянул усач.
Вторая игла. Усач ввел ее аккуратно, чуть ли не заботливо.
По телу разлилось мерзлое оцепенение. Да, ей говорили, - может быть частичный паралич. «Гуманный способ, ничего не скажешь!» Через минуту прибавилась еще и боль. Тянущая, выкручивающая, она вспыхивала в разных уголках тела, внезапно, разрывая его на куски. Энни не сдержала стон, зажмурилась. Дэрек довольно, в голос, засмеялся.
«Да уж, жалкое зрелище!» Точно, здесь же зрители! «Устроишь шоу? Напоследок!» Повернуть голову в сторону окошка комнаты наблюдения оказалось совсем не просто. От ошеломляющей боли Энни потеряла сознание на пару секунд. Так, а теперь последнее, на что еще хватает сил, – открыть глаза.
О, черт! Комната перед глазами поплыла, разрезаемая алыми и синими всполохами. Наконец, Энни разглядела группу людей, пришедших посмотреть на ее казнь. «А ты произвела-таки впечатление!» Прикс сжала губы в тонкую линию, изо всех сил скрывая страх (или отвращение), тюремный врач, с легким удивлением глядящий на Энни, пара чинуш, и журналисты. Парень с фотоаппаратом далеко пойдет – Энни не могла считать вспышки, «Да ты даже реагировать на них не можешь!», но наверняка он заснял эффектный поворот головы. Рыжая девица глядела на Энни, как кролик на удава, крепко вцепившись в рукав здорового мужлана с блокнотом в опущенной руке. На нем Энни Ди остановила взгляд. «Прости, милый, но мне уже не шевельнуться». Глаза Энни бессмысленно оглаживали трехдневную щетину и такие знакомые темные глаза. Только теперь Джон смотрел без недоверия и боязни.
«Джон?!» Это Джон! И плевать, как Винчестер здесь оказался! Плевать! Энни Ди хотелось кричать от радости, прыгать вокруг него, смеяться, как в детстве…
Попытка улыбнуться вызвала бешеный шквал боли. Боль вырывала из памяти большие горячие ладони, резала глаза ослепительно-ледяным взглядом, рвала в клочья запах палой листвы и жутким звоном в ушах заглушала детский смех. Энни неумолимо тащило куда-то в небытие. Она сопротивлялась, боролась изо всех сил, но сил этих оставалось все меньше и меньше. Энни отступала. Нет, не страшно. Ее провожал Джон:
«Я с тобой, девочка».
«Это здорово». Я знаю...
Тело девушки еще пару раз содрогнулось и затихло.
Вошел врач, проверил пульс:
- Время смерти 11.37.

Джон вернулся в комнату мотеля поздно. Не раздеваясь, подошел к столу, взял стакан. Сел. Налил виски и залпом выпил. Сил думать о чем-то не было. Днем он позвонил Дину, предупредил, что задержится, и им с Сэмом придется еще немного побыть в школе Трумана.
В комнате явственно повеяло холодом. Длинные побледневшие пальцы легко коснулись его плеча. Джон обернулся. Энни Ди стояла совсем рядом и улыбалась:
- Может быть, хватит уже сожалеть обо мне?.. Тебе пора возвращаться к ребятам.
- И тебе пора.
- Да. Прощай, – мягкое свечение озарило комнату.
- Прощай, Энни Ди.

КОНЕЦ

@темы: Суперы, фанфы

---

Фанф

Название: Зов крови
Автор: Анжелика-Анна
Жанры: роман в картинках. Нет, серьезно, не знаю, что это.
Рейтинг: А что такое рейтинг?
Персонажи: Сэм, Руби, Дин.
Дисклеймер: Не корысти ради. Все не мое, вот.
Предупреждение: Я люблю Сэма, Дина, и даже эту ... Руби. Но получилось то, что получилось.
Статус: Закончен.
От автора: Это первый мой фик. Его созданием я целиком и полностью обязана тебе, ты поймёшь. Порыв, не дававший заснуть всю ночь. Приветствуются любые отзывы и критика.

Вот какую замечательную обойку сделала к нему R_Aidka:


***
- ...зов крови слишком силен, пойми, он не сможет устоять!
- Но они же Винчестеры, Лилит. Это та еще кровь! Как насчет ее зова? Ты уверена, что он не окажется сильнее?
- Я знаю, что говорю, Руби! Просто делай, что велят - думать не твоя забота! Дай Дину полюбоваться на обожаемого братишку за вашей совместной работой.

***
Кровь, кровь, кровь. Это слово молотом стучит в висках, голова просто разлетается вдребезги. Бобби, что ж ты не пристрелил меня?.. Да где же эта сучка?! Руби, где ты?! Что с тобой стало, Сэм? В кого ты превращаешься? Мне нужна кровь. Эта отрава швыряла тебя по стенам в бункере, из-за нее все эти жуткие видения. Остановись, Сэм! Мне нужна кровь! Ты чуть не погиб, хуже - ты становишься монстром, ты уже стал им. Тебе самому-то не страшно, Сэмми? МНЕ НУЖНА КРОВЬ!!!

Стук. Наконец-то, Руби, благослови тебя бог, ты пришла! Где же ты была так долго, Руби? Плевать. От ее бешеного пульса, от аромата ее крови почти теряешь сознание, он сшибает с ног. Жажда невыносима. Кровь зовет, и зову ее невозможно не подчиниться.

Нож, скорее, нож! И вот она - алая, пьянящая - обжигает губы, горло, огнем проходит по телу, зажигая в нем поистине нечеловеческую силу. Выжигая каленым железом все человеческое.

***
- Милый, тише! Я смотрю, ты здорово проголодался!.. Сэм! Сделай кое-что для меня.
- Что тебе надо?
- Дин. Он мешает, очень мешает и ...
- Руби, он мой брат. Точка.
Брат. Пффф, не смешите. Жалкое ничтожество. Сначала стреляет, потом задает вопросы. Тупица. Сначала к отцу присосался, как пиявка, потом мне поломал жизнь своей долбанной охотой. Возомнил себя спасителем мира. Да кого он может спасти - он, сломленный человечишка?! Слабак. Да он сам себя не смог спасти от Ада! Все, что он смог - начать Апокалипсис, хваленый старший братец! Зато Дин считает себя вправе решать, правильно я веду себя, или нет. Да он просто боится признать, что я умнее, сильнее, и, в отличие от Дина, не боюсь принести необходимые жертвы ради спасения людей! И я, черт возьми, спасу их! Я стану их Спасителем, их Чернооким Богом!..
- И он чуть не убил тебя, Сэмми...

***
Сэм открыл дверь. Осторожно, тихо. К чему лишний шум? Он не какой-нибудь жалкий демон, ему не нужны дешевые эффекты. Да и Дина не испугать выбитой дверью. К тому же Сэм не хотел все так упрощать.
- Привет, Дин.
- Сэмми? Где ты был? С тобой все в порядке?
- О да. Более чем. Слушай, Дин, давай обойдемся без семейного трепа. Будто я не вижу, что ты только и мечтаешь снова запереть меня в подвале. Я ведь чуть не подох там, братец. Скажи мне, Дин, каково это - сидеть и просто ждать, когда твой брат подохнет, и даже пальцем не шевельнуть, чтобы спасти его, а?
Сэм смолк. Он и ждать не мог такой реакции. Дин молча смотрел на него. Глаза его были полны ужаса, как у ребенка, боящегося темноты, которого толкают в темный подвал.
- Сэмми... Твои глаза...
- А что с ними? Дай угадаю - они... черные? - Злобная ухмылка исказила лицо Сэма. Угольно-черные глаза светятся недобрым огнем.
- В кого ты превратился, Сэм?! Взгляни на себя! Ты - монстр!
- Я стал им, - легкий взмах руки впечатывает Дина в стену, - потому что ты ненавидишь меня, всегда ненавидел!
- Нет, ты стал таким, - Господи, как трудно говорить, будто каменная плита на груди,- потому что предпочел родному брату черноглазую тварь!
- Черноглазую тварь? Ну-ну...
Нет сил смотреть на эти адовы огоньки в его глазах.
- Руби!
Неспешно, черной кошкой, вошла демонша, аккуратно притворив за собой дверь, и встала рядом с Сэмом.
- Руби, возьми нож и перережь ему глотку.
Это конец. Даже эта сучка опешила:
- Я?
- Считай это моим свадебным подарком. - Ядовитая усмешка змеит губы Сэма, отражаясь, как в зеркале, на лице Руби.
Лезвие уже у горла, холодит кожу. Если каким-то чудо она сейчас не перережет меня, я сам распорю себе глотку, видит Бог.
- Сэмми... Братишка... Не надо...
Мгновенная вспышка боли и пустота. Безжизненное тело тяжело валится на пол.
- Что это было, Сэм?! Почему ты не дал мне убить его?
Он отворачивается, пряча чернильные глаза:
- Не знаю. Зов крови, наверное.

@темы: Суперы, фанфы

---

Натворила...

Сегодня сдала последний экзамен! Ура! Можно забыть про хиазмы и катахрезы!
На радостях я осмелела и решилась и здесь выложить свои мысли и эмоции, малость зарифмованные.

Суперы

Винчестеры

Не спросили и не ответили,
Просто бросили в воду - плыви!
Вы не видели разве, что - дети?
Вы не поняли, что - малы?

Переплавили и переделали.
И теперь, лишь семье верны,
Колесят по дорогам мальчишки,
По дорогам семейной войны.

Их не знали, не благодарили,
Просто были - и нет, ушли.
Ну, а к ним по ночам приходили
Те, кого уже не спасти.

Их не слышали. Не прощали
Их ошибок. И сами они
Бесконечно себя сжигали.
Виски? Нет, ярым огнем изнутри.

Было больно - они терпели.
Было страшно - они прошли,
Сжавши зубы. Но не застыли
Их сердца от стылой тоски...

И какое вам дело, что в душах их?
Утром снова уедут они
Изучать дороги минувшего,
Тропы старой семейной войны.

Мама

Она вечно, как в ловушке, в той комнате,
Где погибла в адовом пламени.
Где пыталась спасти, защитить тех,
В ком частицу себя оставила.

Снова дом тот. И страшная сила в нем
Жертву ждет обреченно-тревожную.
И нет сил спасти, защитить... Опять
Нету сил. Но зачем тогда, Боже?..

Сын узнал ее, в сполохах пламени
Разглядел лицо позабытое
И глаза, бесконечно печальные,
Глаза мамины, глаза любимые.

Они - часть ее, часть ее души,
Сердца часть, что в той комнате маленькой
Так рвалось: "Не отдам! Отпусти!"
И в бушующем пламени таяло.

Сердце Данко ведь - сердце матери.
Унося с собой боль и ужас
Вновь шагает в огонь палящий...
"Сэм, прости меня. Я люблю вас!"

Пусть идёт

"Перебесится, и вернется!
Потерпи, дай ему поиграть."
- Это сердце свободой бьется,
Этот ритм замолкнет, прервется,
Если свободу не дать!

"Он вернется, конечно, глупышка!
К вашей жизни, к ребенку, к тебе,
К солнцу, счастью..." - А как же душа?
Та, что рвется на волю по-прежнему,
Снова к брату заставит бежать?

Пусть бежит. Хоть и страшно, и больно
Вдруг услышать: "Тот год был весь - ночь,
Мрак и ужас." Она-то довольна была,
Ей-то счастьем казался тот год...

Пусть идет. Только б жив был... Не мой он,
Хоть стремится себя обмануть,
И ему уходить будет больно,
Но так манит его вечный Путь.

Пусть идет. Любовь не исчезла,
И хранить его будет в бою.
Он не мой был... И я отпускаю.
Только б жив был... Он знает - люблю.

Отступник

- Слово "ангел" знакомо всем с детства.
Каждому. Кого ни спроси -
"Божья помощь", "заступник", "хранитель",
"Вестник добрый", "надежда в пути".

Божье воинство призвано было
Защищать, беречь и любить.
И единый закон - беззаветно
Слову Отчему верными быть.

Но ослушался я приказа.
Брат, сомненья мои развей!
Как мне дальше быть - я не знаю...
- Где ты был, Кастиэль? - У людей.

- Вздумал ты своевольничать, братец?
- Рафаил, пойми, я не мог...
Брат мой, знаю одно - те приказы
Не мог отдавать мой Бог.

Наш Отец Всеблагий не позволил бы
Праведника в палача обратить!
И я верю - не его это воля -
Целый город в крови утопить!

- Кастиэль, говоришь ты дерзко!
И для нас ты отступник теперь!
Где, предатель, найдешь себе место?
- Я его найду у людей.

- Что дадут тебе люди?! То - глина,
Грязь, ничтожества, еле дышат!
- Брат, у ангелов - Божия сила,
Но у человека - душа.

Солдатик и Балерина

Любовь к этой сказке странной
В двух душах жила незримо.
Они называли друг друга
Солдатик и Балерина.

Он ведь за нее сражался.
Не только, конечно... Но все же.
Всегда невредим возвращался,
Опасность он чувствовал кожей

И ничего не боялся
Красивый и храбрый Солдатик.
Она же, едва дождавшись,
Душила его в объятьях.

Изящная, нежная, хрупкая,
Вся - солнце и свет, родная...
Солдатик всегда улыбался,
Балериной ее называя.

Он ради нее оставил
Охоту, отца и брата.
И с милой своей Балериной
Спокойно зажил Солдатик.

Но темной, осеннею ночью
Собрался, ушел он за братом.
"Отец никогда так надолго
Не пропадал... Сэм, погнали!"

И в ночь уехал Солдатик.
А через два дня вернулся -
Отца не нашел, с братом в ссоре,
Уехал и не обернулся.

Вошел. Никто не встречает.
А на столе печенье,
Записка: "Люблю. Скучаю."
Устал - слипаются веки.

Упал на кровать Солдатик.
А сверху - горячие капли.
Открыл он глаза - и не верит -
Его Балерина распластана.

Зовет его Балерина,
И жарко от моря адского,
Что вдруг раскинулось на потолке,
Где его дорогая распластана.

Хотел он к ней кинуться, к милой,
Но брат удержать пытался,
За шиворот вытащить из огня.
Но тут Солдат упирается:

"Пусти! С ней пойду, с невинной!"
И вместе сгинули в пламени
Солдатик и Балерина.

Ожидание или Хроника одного заболевания

Будет новый сезон!!! В предвкушении
Не могу я ни спать, ни есть.
Как дождаться мне? Твердо решила -
Все сезоны зараз посмотреть.
На работе смотрю я две серии,
Иногда даже 3 (коль везет).
А коллеги все в недоумении:
"В комп - наушники, смотрит - и ржет,
А то плачет, да как - заливается!
Или вдруг - ну экран целовать!.."
Бабушки у подъезда стараются:
"Целу ночь - то оруть, то визжать!"
Глупые! Это ж та самая серия!
Ну, там Сэм ещё... Вам не понять!..
Ай, да ну вас! И снова в томлении
Продолжаю сезона я ждать.
В поисках новостей все облазила,
И на фотках часами вишу.
Скоро ль? 30 дней... 20... НЕДЕЛЯ!
Нет, наверное, я не дождусь...
5 ДНЕЙ. Пересмотрены видео все,
И у родственников мигрень:
Целый день говорю о Сэме я,
А о Дине – весь следующий день.
2 ДНЯ. Тупо сижу у компьютера
И считаю минуты, часы...
СУТКИ. Что творю - уж не помню я,
Сердце бухает тяжко в груди.
Наконец, качаю! Без сабов.
На английском. "Скачала? - Смотри!
Сумасшедшая!" Пусть ворчат, глупые!
Позабыты заботы мои.
Освещает лицо улыбка -
Ты счастливей, попробуй, найди!
Ну, а ночью приятным бонусом -
СуперНатуральные сны!

Ожидание

Вот уже целый месяц кряду
Лишь о Джеях все мысли твои,
И названия серий, как мантру,
Повторяешь ты все эти дни.

Просто очень хочется верить,
Что все будет так, как ты хочешь.
И холодную сталь ты греешь
У щеки, и не спится ночью.

У окна в кафе ты сидишь,
Номера всех машин изучаешь:
Не мелькнет ли KANZAS. И тайком
Ты Импалу встретить мечтаешь.

Твоя музыка - вечный рок.
Наизусть знаешь каждый такт.
На рабочих ключах KANZAS брелок,
На домашних - охранный знак.

Гигабайты песен прослушаны –
AC/DC, Канзас, Металлика.
Не вмещает карточка плеера
Это чувство – среды ожидание.

Это чуточку грустно: знать -
Мало кто тебя понимает.
В одиночку приходится ждать
Со своей сокровенною тайной.

А что делать? Тебе разделить
Ее не с кем почти. Так бывает.
И хранишь эту тайну свою
Ты таинственно. И отвечаешь

Лишь улыбкой печальною всем,
Кто тебе - равнодушные взгляды...
Пусть не поняли. Тебе ждать,
Только ждать, только верить надо.

Темный дворецкий

Прощание с Мадам Рэд

Не разбудит вас новое утро, моя королева,
И медовой зелени глаз вам уже не видать.
Горечь разочарованья - вы призрак, химера...
Да и какая вы, черт вас возьми, королева,
Если, руки омывши в крови, не закончили дела?!...
Вы - обычная женщина. Не вас королевой мне звать...

Алый жнец полюбил вас. Мы окрасили б мир этот в красный,
В самый страстный, и юный, и пахнущий кровью цвет!
Но своими руками разрушили вы наше счастье,
Вы, обычная женщина. До вас мне теперь дела нет.

Я на волю выпустил собственный ваш багрянец,
Алые крови рубины дрожат на ваших губах.
Не накрою их поцелуем. Вы первой прервали наш танец,
Не достойны вы носить красное! И это таинство
Больше я никому не доверю.
Прощайте, Мадам!

Невеста

Я хотела, чтоб ты считал меня милой,
(Что с того, что я из другого теста?)
Простоватой девчонкой, смешной и наивной,
Ведь такою должна быть твоя невеста?

На тебя смотреть не хватало мне силы -
Словно умер уже, и надеждам нет места.
Я хотела, чтоб ты улыбался, мой милый,
Чтобы счастлив ты был, чтобы радость воскресла...

А теперь, вот видишь, - взяла рапиру...
Но проиграна схватка, смолкает сердце.
Я хочу, чтоб меня ты запомнил сильной -
Ведь такой и должна быть твоя невеста.

Вот так...
"- Что ж ты делаешь?
- Это я шалю! Ну, то есть, балуюсь!"

@темы: стихи, учимся, играя, фанфы

---

Моцарт и Сальери

Необыкновенное видео! Просто восторг!
Целый фильм о Моцарте и Сальери. Музыка великолепная, сделано все потрясающе!
Автора - искупать в овациях!

@темы: ТД, клипы

---

27.01.2013 в 18:50

Пишет  Эстет Тобиасович:

27.01.2013 в 18:37

Пишет  Сесна С.:

Зацепило
Пишет  VelgaW:
Как говорится - "жаль, не мое"
Очень впечатлило меня это стихотворение. Все так и есть.
Пишет  Fiery fox:

Сильные люди ломаются одномоментно.
С треском на две половины неровным куском.
Вроде сидели, болтали, читали газету;
Вроде, как было, но сутью уже не о том.

Просто без жалоб и сносят все трудности стойко.
Просьбы о помощи, слёзы остались другим.
Только душа устает от охотничьей стойки.
Раз — и спадает с терпения ангельский нимб.

И от какой-то неважной, дурацкой зацепки:
Нету автобуса или закончилась соль,
С треском летит, по дороге ломая все ветки,
С треском летит весь расхваленный самоконтроль.

Сильные люди ломаются вдруг и с надрывом.
Шел человек и смеялся, сгорая внутри.
И не берут выходных, не берут перерывы,
Не разрушают мосты и не жгут корабли.

Ты им: «Простите, мне кажется, или вам плохо?
Я б вам помог, но, вы сами поймите, дела…
Мне Маше бант завязать и забрать из детсада Серегу.
Кстати, подруга девчушку вчера родила».

Всё так не к месту и как-то до пошлости резво.
И — не до боли в глазах, не до дрожи в руках.
Вроде хотел пожалеть, а как будто отрезал.
Вроде был в сердце, а нынче стучит в позвонках.

Сильные люди ломаются. Вы уж поверьте.
Всё это сказки: «Ты сильная. Стерпишь. Снесешь».
Этот разлом — наподобие маленькой смерти.
Сильные люди ломаются вмиг.
Раз — и всё.

(с) Олеся Сараева

@темы: стихи, чердаки и подвалы

---

ТИМатично

Вот такая прелесть. Я - дракоша, что меня очень радует. Опять же - взгляд соответствующий.)))))))

ТИМы и мифические существа.

Дон Кихот - Феникс. Потому что возрождается, что ты с ним ни делай.
Дюма - Кот Баюн. Создает уют. Ну и эротика, конечно.
Гюго - Пегас. Высоко летает, говорит о высоком и красивом.
Робеспьер - Сфинкс. Весь загадочный и задает загадки на логику и интуицию.
Гамлет - Вампир. Кто с "Гамлетом" хоть раз общался, тот знает, почему.
Максим - Василиск. Из-за характерного "оловянного" взгляда. Ну и характера соответствующего.
Жуков - Кракен. Пришел, съел и ушел.
Есенин - Сирена. Поет красиво. (Мягко стелет, да жестко спать...)
Наполеон - Химера. Летит, блестит, шума много, а кончается Святой Еленой.
Бальзак - Кентавр. Ибо мудр и философск, но при случае и взбрыкнуть может.
Джек - Минотавр. Не боится работы на переднем крае.
Драйзер - Дракон. Ибо территориален до крайности и характером вышел. Ну и взгляд соответствующий.
Штирлиц - Грифон. Элегантно-изящен.
Достоевский - Единорог. Прозрачно-благороден.
Гексли - Кицунэ. Ибо оборотень бесспорный, но, в отличие от вервольфа, весел, изящен и блестящ.
Габен - Наг. Мудр и нетороплив.

@темы: соционика, забавность

---

"Эмоции - еще одна важная составляющая жизни Драйзеров, которую они стремятся полностью подчинить себе. И в принципе, им это удается. Известная Драйзеровская холодность и невозмутимость многих отталкивает, и оттого окружающим зачастую кажется, что Драйзер - человек черствый, малоэмоциональный. Лишь единицы знают, какие бури бывают в душе у этих молчунов.
И все же Драйзеры предпочитают оставаться именно такими - холодными и неприступными. Их позиция - всегда "извне", так они лучше оценивают ситуацию, а значит, находят правильные пути решения тех или иных проблем". (с)

@темы: соционика, чердаки и подвалы, глаза в глаза

---

Владимиру Высоцкому - 75 лет

25.01.2013 в 15:50

Пишет  Хозяйка книжной горы:

Владимиру Высоцкому — 75 лет!
Отдел нотно-музыкальной литературы и отдел абонемента Нижегородской областной библиотеки подготовили выставки в честь юбилея Владимира Высоцкого.

Отделы представили книги о Владимире Высоцком, его пластинки и диски с песнями. Ознакомиться с выставками можно в доконтрольной зоне библиотеки.
Добро пожаловать в библиотеку!

@темы: клип, музыка, кино

---

Сегодня же мой день!))))))

Сегодня, оказывается, День Студента. А я и забыла.))))))



Есть версия, что шинигами раньше были людьми. И они тоже были студентами, у них тоже были мечты, стремления и амбиции. А потом в их жизни случился огромный кризис - смерть. И все изменилось...
И в связи с этим маленький клип о несбывшихся мечтах.

@темы: видео, ТД, забавность, Праздник, учимся, играя

---

Марина Цветаева

По холмам - круглым и смуглым,
Под лучом - сильным и пыльным,
Сапожком - робким и кротким -
За плащом - рдяным и рваным.

По пескам - жадным и ржавым,
Под лучом - жгучим и пьющим,
Сапожком - робким и кротким -
За плащом - следом и следом.

По волнам - лютым и вздутым,
Под лучом - гневным и древним,
Сапожком - робким и кротким -
За плащом - лгущим и лгущим.

@темы: стихи

---

Параллакс

Вчера наконец-то звезды сошлись! И я открыла для себя клуб любителей фантастики "Параллакс".
Мне очень понравилось. Это показатель, если три часа пролетели как пять минут, и очнулась я только после звонка потерявших меня домашних? Думаю, да.
Много услышала новых имен и столько всего захотелось прочитать!
Ай, не хватает у меня слов!..
Да и не хочется особо описывать, хочется просто еще раз прийти.

@темы: Параллакс

---

Тема Алоиса Транси

Невероятная музыка. Тема персонажа. Единственный клип нашла на нее. Не скажу, что я от его в восторге. Я бы сделала по канону. А здесь автор решил сыграть на контрасте. Слова песни - это стон, мольба Алоиса к Клоду. А кадры подобраны жестокости и наслаждения. Хотя и есть флэшбеки в прошлое. Но иногда этот контраст бьёт по живому просто. Там есть момент, за который я, собственно, этот клип и люблю - слова "спаси меня, пусть я буду улыбаться" сочетаются со смехом Алоиса - моментик жутковатый получается.
Мне это совсем не свойственно, тем более - мультик, но я даже разревелась. И в конце его арки, и от этой песни позже слезы наворачиваются...
Так как нужно слова знать, это просто необходимо, я их тут приведу. Подстрочник делала сама, извините, он грубый. Когда появится время, постараюсь сделать адекватный перевод, может, его даже можно будет петь.
А еще я хочу это играть. Нот я не нашла, но нашла запись, где видно руки пианиста. Списываю ноты. Разучу, и буду играть.

текст песни+перевод

The full moon slightly chipped
That's so me
So please
Save me and hold me tight
Just make me all right
Under the dark clouds
Wingless swans in my soul
From the fortress, a pessimist

My howl in the night,
To the isolated star
Don't drive me crazy
Everything seems too far
The sky so deep
Spread endlessly

How on earth can I get to the strawberry field?

The full moon slightly chipped
Uncertain
Oh please
Save me and let me smile
Just make me all right
Over the bed of trees
My heart spins around

My howl in the dawn
To the isolated star
I dare to forgive you
Everything seems too far
But care for me tenderly

How on earth can I get to the strawberry field?

Перевод

От полной луны откололся кусочек -
Это так по-моему.
Так, пожалуйста,
Спаси меня и держи крепко,
Просто сделай так, чтобы со мной все было хорошо.
Под темными облаками
Бескрылые лебеди в крепости моей, пессимиста, души.

Мой вой в ночи
К отрешенной звезде.
Не дай мне сойти с ума.
Все так далеко.
Небеса такие глубокие,
Раскинулись бесконечно.

Как на земле мне получить клубничные поля?

От полной луны откололся кусочек...
Неопределенность...
О, пожалуйста
Спаси меня, пусть я улыбаюсь. (дай мне улыбку как-то не хочется)
Просто сделай так, чтобы со мной все было хорошо.
Мое сердце вертится вокруг
Над кроватью деревьев.

Мой вой на рассвете
К отрешенной звезде.
Я осмелюсь простить тебя -
Все так далеко.
Но храни меня нежно!

Как на земле мне получить клубничные поля?

@темы: видео, ТД

---

Маленький лорд

Чудесное видео. Будто бы клип на песню. Сиэль и Себастьян. После этого видео у меня и родилась идея фанфа. Но она в процессе несколько видоизменилась, так что интрига сохраняется.

@темы: видео, ТД

---

Белый мученик.

Ну, и раз пошло такое дело, разрешите представить еще несколько замечательных клипов. Они очень разные, поэтому буду их размещать отдельно.

Агата Кристи - Viva Kalman.
Великий и ужасный Грель Сатклифф. Как я его люблю в этом клипе!
Сам клип - целая история. И Грель здесь совсем не похож на приставучую Леди или взбалмошную Актрису.

@темы: видео, ТД